Давайте начнем с любви. Предположим, что мы придумываем историю о любви молодого человека к жене человека, у которого он снимает квартиру. Он оказывает женщине некие услуги и добивается от нее взаимности. Однако в итоге она гибнет. Что должен сделать молодой человек, чтобы мы поняли, что любовь сильнее всего? Например, покончить с собой, или уйти в монастырь и горевать до конца дней о свой возлюбленной.
Предательство. Теперь представим, что этот молодой человек, потеряв свою возлюбленную, тут же завел интрижку с другой женщиной — влиятельной особой, что убила его возлюбленную. Как должна закончиться эта история? Думаю, герой должен вычеркнуть из памяти возлюбленную и наслаждаться жизнью, делая карьеру с помощью влиятельной дамы. Таких героев было немало, особенно в романах 19 века.
Как насчет дружбы? Пусть у этого нашего героя есть три друга, которые помогают герою завоевать его возлюбленную, а потом на пальцах объясняют ему, что предательство — это нехорошо, и помогают отомстить за ее смерть. Чем закончится такая история? Подозреваю, герой получит в итоге свое долгожданное карьерное повышение и поедет сначала к одному другу и предложит ему занять его место. А друг откажется под каким-то пустячным предлогом. Герой отправится ко второму. И второй откажется. Герой к третьему. И третий откажется, просто потому что откажется. Они сделают это потому, что они прекрасно знают, как много для него значит — стать лейтенантом королевских мушкетеров. Ведь один за всех и все за одного. И дружба — она сильнее всего!
Идеи в этой истории, как и в любой другой, проходят настоящий естественный отбор. Выживает сильнейшая. Каждый действующий герой в сюжете является носителем своей идеи. И в итоге останется только одна!
Поэтому, когда история уже придумана, нужно обязательно понять, какова идея фильма.
Идея организует все движение сюжета фильма и задает формулу финала. Если вы пишете детектив и заканчиваете историю тем, что преступник уходит от возмездия — значит, ваша идея — «Преступление может остаться безнаказанным». Как вы думаете, согласятся с этим зрители? Не факт.
Зрителей придется убеждать. Можно сделать героя таким симпатичным, чтобы ему прощалось все. Но тогда и идея примет другой вид: «Преступление, совершенное обаятельным подонком, может остаться безнаказанным». С натяжкой, но годится. И то только до того момента, пока зритель не узнает себя в жертве преступления. После этого он с негодованием выключит телевизор или выйдет из зала.
Лучше заставить героя совершать преступление, чтобы, например, помочь бедным или спасти беззащитных — «Преступление, совершенное во имя благой цели, может остаться безнаказанным». В таком случае герою обычно противостоит детектив, который является носителем идеи — «Закон превыше всего, даже если он несправедлив». Как вы думаете, за кого будут болеть зрители?
Это все, что я хотел рассказать об идее фильма. Главная идея сегодняшнего занятия — «В фильме всегда борются несколько идей и побеждает всегда одна».
В следующий раз поговорим о правде и правдоподобии в сценарии.
Задание на этот раз такое: чуть выше я показал вам, как борются идеи в «Трех мушкетерах» и как побеждает идея «дружба сильнее всего». Попробуйте показать на примере любого фильма по вашему выбору — какие идеи в нем борются, и какая из них побеждает в итоге.
На прошлом занятии я рассказал вам об идее фильма. Напомню — основная функция идеи — структурная организация истории. Именно идея определяет формулу финала. Что же менее всего хотят услышать создатели фильма после финальных титров?
«Не верю!»
Как убедить зрителя? Может быть, нужно просто всегда писать в сценариях только правду? Нет. Это не поможет.
«Это было на самом деле, я взял реальный случай из жизни» — самое слабое оправдание для сценариста, какое он только может придумать. Дело в том, что жизни не нужно заботиться о правдоподобии. А сценаристу нужно.
У Сергея Эйзенштейна в фильме «Старое и новое» есть сцена, в которой два брата при разделе имущества распиливают избу пополам. Помню, когда смотрел этот фильм в первый раз, мелькнула мысль — похоже, здесь Сергей Михайлович все-таки погорячился. Генеральная линия генеральной линией, но распиленная изба — это перебор. Явно выдуманная история.
Оказалось, именно так подумали очень многие зрители, посмотревшие фильм тогда, когда он вышел — в конце 20-х годов. Дескать, Эйзенштейн все выдумал, не было такого.
Читать дальше