Лоретта Бройнинг: Гормоны счастья. Как приучить мозг вырабатывать серотонин, дофамин, эндорфин и окситоцин

Когда все вокруг будет складываться не так, спросите себя, смогли бы вы предотвратить возникновение такой ситуации, если бы испытывали дискомфорт.

Кора нашего головного мозга натренирована на то, чтобы искать нужную ей информацию. Если вы не захотите замечать того хорошего, что вас окружает, это хорошее легко ускользнет от внимания. А если вы начнете его искать, создастся впечатление, что вы распыляете свое внимание. Но плохое в нашей жизни предсказать очень трудно, а долгое состояние «осажденной крепости» может истощить ваши ресурсы. Так что именно состояние счастья и комфорта готовит вас к превратностям жизни гораздо лучше, чем состояние дискомфорта и напряженности.

А что если вы попытаетесь сформировать новую привычку и потерпите неудачу? Эта мысль сама по себе ужасна, и вы, возможно, даже откажетесь от попытки, чтобы не испытать фиаско.

Сорок пять дней – это довольно значительная инвестиция времени для того, кто уже с самого начала ожидает провала. Никто не захочет тратить 45 дней, будучи озабоченным возможным негативным исходом мероприятия. Неудачу легко себе представить. А вот если бы было легко представить себе удачный результат, вы давно бы занялись созданием нового нейронного пути. Таким образом, на самом старте стоит проблема того, что вы не имеете ясного представления о финише мероприятия.

Выходом здесь может быть концентрация на очередном шаге. Вы можете побудить себя поверить в успех этого шага, даже если раньше вас постигали неудачи. Ожидание успеха не подразумевает лжи самому себе и окружающим. Оно подразумевает честность в отношении истинной природы успеха, который состоит из проб и ошибок.

На пути к успеху могут быть разочарования. Но всегда возможны и дальнейшие шаги. И если вы отказываетесь предпринимать даже первый шаг до того, пока не уверитесь в своей правоте, то вы серьезно ограничиваете себя. Вместо этого надо быть готовым принять свою ошибку на каждом этапе долгого пути, на котором предсказать развитие ситуации достаточно сложно. Ошибка – это признак не вашей неумелости, а всего лишь того, что вы сталкиваетесь с неизведанным, которое надо изучить, чтобы с ним справиться.

Неудача «включает» цепочки, запущенные прошлыми неудачами, что увеличивает остроту разочарований. В первый же день работы над новой привычкой могут появиться «призраки» ваших прежних ошибок, что делает достижение второго дня большим шагом вперед. Но если вы отступите и сдадитесь на второй день, соответствующие нейронные цепочки подадут в мозг еще более сильный негативный импульс. Чтобы разорвать этот порочный круг, вы должны быть верным себе и осуществлять очередные шаги, как бы вам ни было плохо. Скажите себе: «Я сделал это!» – даже если единственным, что вы сделали, было то, что вы подумали «Я сделал это!», хотя на самом деле ощущали, что не сделали ничего. Сначала это будет выглядеть несколько фальшиво, но, если проявить настойчивость, нейронная цепочка успеха станет такой же реальностью, как и цепочка неудачи.

Разумеется, вы не хотите выступать в роли сбитого с толку человека, который без всякого на то основания одобрительно похлопывает себя по спине… хотя вы уже без всякой на то причины надавали себе крепких пинков. Эпизоды прошлого опыта будут воздействовать на вас, пока вы не сформируете новые нейронные цепи на основе нового опыта. И с каждым шагом вы будете либо создавать новые нейронные цепочки, либо укреплять старые.

Мои преподаватели в колледже учили меня винить «эту систему» за человеческие унижения и нищету. Меня хвалили, если я связывала проблемы людей с недостатками «нашего общества». Я быстро поняла, что подвергать сомнению такой подход – значит обречь себя на презрение. Я не хотела быть заклейменной как человек, который «ничего не понимает», поэтому я «поняла». Я даже стала профессором в колледже и учила моих студентов возлагать вину за все наши беды и разочарования на «наше общество». Если я и не была убеждена в том, что развал нашей системы сделает всех счастливыми, то держала рот на замке.

Но я сталкивалась со многими реальными фактами, которые не вписывались в эту простую схему, – реальностями биологическими, историческими и сугубо личными. И у меня начала формироваться способность уживаться с той жизнью, которая не соответствовала популярной тогда нигилистической схеме. Поэтому я восприняла как данность то, что человеческая природа – это гораздо более сложная вещь, чем слова к песенкам 60-х.