На это указывает отсутствие в большинстве памятников присущих эллинистической культуре и чуждых культуре еврейской попыток аллегорического истолкования библейского текста. Напротив, в большинстве гностических текстов мы видим радикальный пересмотр иудейского Писания, основывающийся на буквальном, даже буквалистском понимании текста, сопряжённом с его этической переоценкой. Напомним, что «аллегорическое истолкование» как метод было создано античным мыслителем-эклектиком Филоном, пытавшимся синкретически соединить иудейское вероучение (прежде всего, тео- и космогонический миф Торы) и эллинистическую философию. Его наследие, оставшееся невостребованным иудеями, было использовано христианскими апологетами так называемой «александрийской школы», Климентом и Оригеном, и их последователями. Созданный Филоном и разработанный этими авторами метод получил значительную популярность в христианской среде именно потому, что позволял снимать при истолковании очевидные противоречия между образами Бога в Ветхом и Новом Заветах.
Переоценивающий священное наследие иудаизма гностический миф мог появиться только среди населения Палестины, как «еретическое» ( מינים) явление, но таким же «еретическим» для нормативного (фарисейского) иудаизма явлением было и христианство. Безусловно, мы не можем однозначно отождествить эти группы, но невозможно и отрицать очевидный факт, что в небольшой и достаточно густо населенной стране, какой была Палестина (Иудея, Галилея и Самария) в I столетии нашей эры, они просто не могли не сталкиваться друг с другом хотя бы на бытовом уровне и не испытывать взаимных влияний. Более того, обратившись к новозаветным фрагментам, отражающим космологические представления авторов, прежде всего Павла и Иоанна, мы обнаружим, что эти фрагменты отражают не традиционно иудейскую, основывающуюся на Книге Бытия, а именно гностическую космологию. При этом ни Павлу, ни Иоанну не потребовалось последовательно излагать свои космологические представления именно потому, что их читатели и так прекрасно знали, кто такие «архонт эона сего» (Ин., 12:31; 14:30; 16:11); «бог эона сего» (2Кор., 4:4) и «архонт, господствующий в воздухе» (Еф., 2:2); «начальства и власти» (1Кор., 15:24; Еф., 1:21; 3:10; 6:12; Кол., 2:15); «мироправители тьмы века сего» (Еф., 6:12; ср. Кол., 1:13, и Лк., 22:53) и «стихии мира» (Гал., 4:3, 9; Кол., 2:8; 2:20). Очень интересна своебразная полемика о термине «господство» (κυριότης) между Павлом (Еф., 1:21; Кол., 1:16) и авторами посланий Петра и Иуды (2Пет., 2:10 и Иуд., 1:8), оражающая несовпадение понимания этого термина.
Если рассмотреть гностический миф именно как экзегетический метод, нетрудно увидеть, что в целом ряде писаний коптской библиотеки цитаты и аллюзии на те или иные фрагменты Книги Бытия формируют смысловые узлы, истолкование которых как раз и образует ткань повествования. Конечно, эта грубая схема заметно обедняет содержание гностических писаний, но в то же время прослеживается достаточно чётко. Чаще всего в них присутствует внешне вполне корректное, но издевательское по сути цитирование соответствующих отрывков еврейского Писания — и прежде всего 1–8 глав Книги Бытия, понимаемых не аллегорически, а, к вящему поруганию владыки материального мира, буквально. Для гностиков иудейское Писание и шире — иудаизм с его храмом и ритуальной практикой — культ демиурга, а завет иудеев с их божеством — это навязанный им Творцом и Владыкой мира сего договор, подписанный кровью, причем далеко не всегда «кровью тельцов и козлов» — см.: Числ., 31:40–41.
Опираясь на свой жизненный опыт и буквальное понимание Писания, гностики радикально решили проблему теодицеи; при этом отправной точкой рассуждения стала нравственная оценка того образа божества, который предлагает нам иудейское откровение, а затем был задан уместный вопрос: мог ли такой творец сотворить что бы то ни было доброе? Естественно, о благости демиурга и его любви к своему творению не может быть и речи. Яркие примеры гностических оценок сохранили отцы-ересиологи:
«Это клеймо, поставленное на Каине, чья жертва богу этого мира не была принята, несмотря на то, что он принял кровавую жертву Авеля: для Господа этого мира наслаждение в крови» [54] Ипполит, Refutatio, V.16.9; цит. по: Г. Йонас. Гностицизм. СПб., 1998, 107).
; «Апеллес говорит, что души были выманены огненным ангелом, богом Израиля и нашим, из их занебесных обителей с помощью земной пищи, а затем привязаны к грешной плоти» [55] Тертуллиан, De anima, 23; цит. по: Е. В. Афонасин. В начале было. Античный гностицизм. Фрагменты и свидетельства. СПб., 2002, 89.
; «Саваоф выглядит, как говорят одни, как осел, другие же сравнивают его со свиньей, поэтому евреи и не едят свинину… покидая этот мир, души пролетают мимо этого архонта, и те, которые не обладают знанием и неполны, не могут его миновать. Однако на самом деле он похож на дракона» [56] Епифаний, Panarion, 10, 6–8; цит. по: Е. В. Афонасин. В начале было. Античный гностицизм. Фрагменты и свидетельства. СПб., 2002, 49.
.
Читать дальше