Павел Евергетин - Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов

Следует вовремя понять и тех, кто смущает тебя, — чего ради они шумят. Зачастую они вселяют в тебя уныние с тем, чтобы ты без особой причины поменял место, а потом сидел и жалел об этом. А делают они это, чтобы ум твой стал поверхностным и ленивым. Но те, кто знаком с их лукавством, остаются непоколебимы и благодарят Бога за то место, которое Он дал им для смирения. Потому что смирение, терпение и любовь к трудам и тяготам всегда благодарят. И напротив: нерадение, уныние и любовь к покою ищут то место, где им будет почет. А всеобщее уважение вредит чувствам: они неизбежно впадают в рабство страстям и от довольства и гордости теряют свою внутреннюю сдержанность.

Не захочет душа выйти из тела, если не станет безразличной к прелестям этого мира. Ведь ни один орган чувств не подтверждает веру, поскольку все они связаны с настоящим миром, а вера дает только обещание будущих благ. Поэтому тот, кто избрал странствие и подвиг, не должен вспоминать о раскидистых и тенистых деревьях, о журчании ручейков, о лугах, усыпанных цветами, об уютных жилищах и о беседах с родственниками. Он не должен думать о почестях, щекочущих честолюбие. Но он должен с радостью довольствоваться необходимым и всю жизнь представлять себе как далекий путь, лишенный всякого плотского вожделения. Только так, стеснив наш ум, мы сможем обратиться к поиску вечной жизни. Потому что зрение, вкус и прочие чувства, если чрезмерно пользоваться ими, лишают сердце памяти Божией.

И Ева — первое этому подтверждение. Пока не посмотрела она на запретное древо — тщательно хранила заповедь Божию. Пламенная любовь к Богу словно бы осеняла ее своими крыльями, почему она и не чувствовала своей наготы. Но затем она посмотрела на древо с удовольствием и с сильным вожделением коснулась его, а потом попробовала его плод с каким — то внутренним наслаждением. И тотчас она была прельщена и нагой устремилась в объятия плоти. Подчинив свою волю страсти, она отдалась наслаждению временным, а затем приятной внешностью плода увлекла к падению и самого Адама. Вот почему человеческий ум с трудом удерживает память о Боге и Его заповедях. Но в непрестанной памяти Божией будем всегда смотреть в глубины нашего сердца, а в этой обманчивой жизни жить так, словно мы слепые. Потому что истинно духовному любомудрию свойственно хранить себя от любви к видимому. И многострадальный Иов учит нас этому, говоря: «Если сердце мое следовало за глазами моими..» (Иов 31,7). А это и есть условие и признак крайнего воздержания.

Мир подобен блуднице, которая манит собственной красотой и вызывает у тех, кто ее видит, желание обладать ею. Кто хотя бы отчасти охвачен этим желанием и порабощен им, не сможет вырваться из рук мира, пока не расстанется с собственной жизнью. Тот разденет его догола, а после, в день смерти, выбросит из его собственного дома. И только тогда человек понимает, что мир был лжецом и обманщиком. Но если кто хочет удалиться из мира и увидеть его сети — путь станет вне его. И тогда он сможет увидеть всю его безобразность.

Был в Скифополе одни сановник. В жизни он делал много ужасного и осквернил свое тело, как только было возможно. Но однажды Господь привел его в сокрушение, и он ушел с должности. В уединенном месте он построил себе келию и жил там в попечениях о собственной душе. Кое — кто из его знакомых узнал это и стал постоянно присылать ему хлеб, финики и все необходимое. Но когда сановник понял, что живет в покое и ни в чем не нуждается, он сказал себе:

— Пожалуй, этот покой лишает нас покоя в мире ином. Я такого покоя недостоин.

Он оставил свою келию и удалился.

— Приведем душу в скорбь, — сказал он. — Мой хлеб — это пища скотов.

Другими словами, трава, которую ест скот, будет мне в пищу, потому что я жил так же, как и он.

2. Как человеку отказаться от прежних наклонностей и приучить себя к нужде и подвигу? Тело не может жить без необходимого. Но ум, насколько это возможно, не дает телу нежиться и расслабляться, если рядом нет причин, побуждающих к этому. Когда человек видит то, что побуждает к неге и расслаблению, в нем просыпается и вспыхивает похоть: он либо вновь обращается к ним, либо терпит жестокую брань. Посему и наш Искупитель заповедал тому, кто хотел следовать за Ним, сбросить с себя все лишнее, отвергнуть все, что расслабляет, а уж потом следовать за Ним. Да и Сам Он, когда хотел вступить в брань с диаволом, боролся с ним в самой глухой пустыне.