Фалес Аргивянин: Мистерия Христа

Лунный Бог — здесь, Иегова-Адонаи.

…чьё истинное имя — Молчание… давно уже ушёл отсюда… — Это утверждение (что Царь и Отец планеты, которому предназначено быть ее «могильщиком», уже покинул ее), вместе с описанием пустынных и безжизненных «лунных» ланшафтов Земли, наводит на мысль о том, что рассказчик далеко шагнул в пространстве-времени не только по первой, но и по второй составляющей. Он видит Землю в состоянии так называемой обскурации, или малой Пралайи, когда человечество «умерло» на этой планете с тем, чтобы продолжить свою эволюцию на следующей в своей планетной цепи.

…за горной грядой Человеческих Страданий, за Чёрным Путём Вечной Смерти, за окаменевшими рощами Несбывшихся Мечтаний, за сонными озёрами безвременно Угасших Надежд — то есть за пределами сферы человеческих чувств и переживаний, порождаемых Майей — Великой Иллюзией обособленного бытия.

…Луна с высившимся под ней храмом Адонаи… — Луна как владычица снов, грез и воображения и ее храм закономерно доминируют здесь.

Гений Великих Разложений. — Луна как мертвое и разлагающееся небесное тело оккультно связана с процессами распада.

…бродили неверными, качающимися шагами бледные, измождённые люди с глазами, горящими лихорадочным огнём… — Этот фрагмент населяет призрачный ландшафт мертвой Земли блуждающими тенями с характерным для них поведением.

Одни были одеты в одежды египетских жрецов и фараонов, другие — в забрызганные кровью хитоны христианских святых, третьи — в мантии средневековых алхимиков, четвёртые — в одеяния индусов, пятые — в красный бархатный плащ Мефистофеля… — В теософской традиции, провозглашающей целью стремлений ЕДИНОЕ Сокровенное Знание, отдельные религии и философские школы рассматриваются в качестве фрагментарных искривленных отражений отдельных аспектов мистической Правды-Истины, искаженно преломляющих ее в человеческом сознании.

…река Великой Лживой Мудрости — по-видимому, должна рассматриваться как образ, отражающий идею неизбежной ложности (в силу фрагментарности и искаженности) любой теории, вкладывающей свет высшей реальности в прокрустово ложе формальнологических схем.

…и когда они достигали конца дороги, она оказывалась началом … все пути исходили и сходились вновь в одной и той же точке… — Идея всеобщей цикличности эволюции является одним из наиболее фундаментальных положений эзотерической философии (отсюда знаменитый символ европейского оккультизма — змея, кусающая свой хвост). Этот же принцип провозглашает Христос в Евангелии от Фомы: «Ученики сказали Иисусу: „Скажи нам, каким будет наш конец?“ — Иисус сказал: „Открыли ли вы начало, чтобы искать конец? Ибо в месте, где начало, там будет конец. Блажен тот, кто будет стоять в начале: и он познает конец, и он не вкусит смерти“» (Апокрифы древних христиан. — М., 1989. — С. 252). Но смыслом замыкания круга является переход в этой критической точке на качественно более высокий виток. Иначе вечное развитие оборачивается дурной бесконечностью вращения на месте.

Владыка Страны Больных Грёз и Лукавых Сновидений. — В теософской традиции этот образ великого демона иллюзии принято называть буддийским именем — Мара, преодоление власти которого и делает человека Просветленным Буддой.

…вопли тысяч и тысяч страдавших и страдающих поколений… — В буддизме сама материальная жизнь, будучи продуктом великой иллюзии, рассматривается как страдание, откуда следует необходимость освобождения из колеса перерождений (сансары) через преодоление иллюзии и просветление. «Лестница, по которой стремящийся поднимается, построена из ступеней страдания и скорби; утешить их может лишь голос праведности» («Голос Безмолвия»).

…дорогу туда, где кончаются Пути Жизни — к пределу вещественного (а следовательно, иллюзорного) бытия. «Конечная битва может быть выражена так: держись твердо того, в чем нет вещественного бытия. Внимай только тому голосу, который говорит без звука. Смотри лишь на то, что равно незримо как для внешнего, так и для внутреннего чувства» («Свет на Пути», II, 19-21).

…у креста стояла фигура, и черты её скорбного лика были чертами Великого Галилеянина. И Он плакал… — Теософская традиция толкует конечное освобождение духа как мистическое воссоединение с ЕДИНЫМ, — а это и собственное высшее «Я» стремящегося, и единственный истинный Субъект всего сущего. В эзотерическом христианстве это скрытый в каждом существе Христос, долженствующий проявиться в каждом человеке, и Христос как надбытийная ипостась божественной Троицы. Потому вполне оправданным выглядит символическое присутствие там, «где кончаются Пути Жизни», нетленного материального образа Христа, скорбящего по тем, кто так и не достиг Великого Освобождения в завершившемся здесь цикле материального бытия.