Николай Горнов - Общество мертвых пилотов

– Стоп, – оборвал Гришу комполка. – Не так быстро. Я никак не успеваю за полетом твоей мысли. То у тебя ангары, понимаешь, то железная дорога с поездами, то инфузории. Давай для начала с нашим полком разберемся. С этой полковой инфузорией ты лично можешь связь поддерживать?

– Со Стражем коллективности нашего полка связаны мы все. И я, и вы. Все пилоты постоянно обмениваются с ним информацией. И дома, и на Высоте. Только не все это замечают.

– И секретной информацией тоже обмениваются? – уточнил Железный Феликс.

– Стражи не разделяют информацию на «секретную» и «несекретную». – Гриша вздохнул. – У подключенных к ним людей они считывают буквально все – воспоминания, мысли, желания, эмоции. Страж нашего полка – это мы сами и есть. Все вместе. Он – это отражение нашей коллективности. И наши секреты он охраняет так же надежно, как мы сами.

– Скажешь тоже! А если его проглотит, понимаешь, недружественная инфузория? Как тогда с секретностью быть?

– Опасность существует, отрицать не буду.

– Вот! – Комполка удовлетворенно хмыкнул. – Видишь, не все у тебя гладко.

– Товарищ полковник, как на счет моего допуска к полетам?

– Беляков, не я тебя отстранил от полетов. Начмед отстранил. Вот к нему и иди.

– Он допуск не подпишет.

– И правильно сделает. Кого после последнего вылета чуть живого из кабины достали?

Гриша в очередной раз вскочил со стула и вытянулся по стойке смирно.

– Виноват, товарищ полковник!

– Брось. Виноват – не виноват… Семью пожалей. Как я буду твоей жене в глаза смотреть, если она вдовой из-за меня останется?

– В сложившейся ситуации, как я считаю, риск оправдан. Я обязан предпринять любые усилия, чтобы предотвратить дальнейшую гибель пилотов.

Железный Феликс опустил вниз большую голову, поиграл бровями.

– Ты не преувеличиваешь опасность, старлей?

– Никак нет. Но если вы мне все еще не верите, то спросите себя: откуда я мог узнать о планах по расформированию нашей части?

– Что за бред ты несешь?

– Есть секретный протокол, товарищ полковник, который был подписан позавчера в рамках мирной инициативы о сокращении специальных войск и вооружений. И к окончательному решению высокие стороны пришли в ходе последней встречи Генерального секретаря ЦК КПСС и Президента Соединенных Штатов Америки в Рейкьявике. Сейчас остается только последний шаг – ратификация этого документа, и тогда все договоренности поступят на исполнение. Перед ратификацией протокола нашу часть должна посетить группа международных экспертов из комиссии по специальным вооружениям при Совете Безопасности ООН. Комиссия, насколько мне известно, на девяносто девять процентов состоит из военных специалистов нашего вероятного противника – стран Североатлантического альянса. Вам уже сообщили о прибытии комиссии?

Железный Феликс непроизвольно покосился на «вертушку» спецсвязи. Аппарат тут же ожил. Комполка удивленно вскинул брови и взглядом указал Грише на дверь. Тот послушно покинул кабинет, но далеко уходить не стал. Прислонился к прохладной стенке в дальнем углу штабного коридора. Офицеры облюбовали этот угол под курилку. Там Гришу и нашел помощник командира полка майор Любимов. Тот был явно не в духе. Видимо, успел получить от Железного Феликса хороший разгон.

– Старшего лейтенанта Белякова срочно вызывает командир полка, – скороговоркой произнес Любимов. – Бегом марш!

Выяснять причину срочного вызова Гриша не стал. Все и без слов было понятно.

– Могу догадаться, товарищ полковник, что командование вас уже поставило в известность о дате приезда международных экспертов, – сообщил Беляков с порога. Круглое лицо Железного Феликса с отчетливым двойным подбородком пошло красными пятнами. Это означало, что комполка близок к последней фазе гнева, после которой последует взрыв мощностью не менее десяти килотонн.

– С огнем играешь, Беляков! – предупредил Железный Феликс, и Гриша понял, что ядерный взрыв откладывается. – Вообще-то о нашем разговоре я обязан доложить в Особый отдел. Произошла утечка совершенно секретной информации. С кем еще ты говорил на эту тему, старлей?

– Только с вами. И никакая это не «утечка», – обреченно сказал Гриша. – Я только и прошу, чтобы вы допустили меня к полетам. В сложившейся ситуации, как мне кажется, такая просьба вполне уместна.

Гришу качнуло. Казалось, еще чуть-чуть и от волнения он упадет прямо на серый линолеум в кабинете комполка.