Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

Чем дольше я слушаю исповеди этих обделенных любовью женщин, тем явственнее видится мне, как тесно переплетены сегодняшние советские нравы с русскими старинными традициями. Насильственно стремясь переключить сексуальную энергию народа на деятельность, полезную властям, режим сделал отношения мужчин и женщин чем-то постыдным, позорным, загнал чувства граждан в глубокое подполье. Низкими заработками, низким стандартом жизни, бездомностью миллионов порождены „бедный мужчина” и дешевая женщина”. Но вместе с чисто советскими бедами из глубины веков выползают исконно русское пренебрежение мужчины к женщине, его стремление унизить ее только потому, что она стоит на общественной лестнице еще ниже, чем он сам. Материально бедный, советский массовый мужчина на поверку оказывается бедным и духовно, с нищими чувствами, с убогой моралью. Советская власть достроила, завершила конструкцию россиянина — циника и хама. Об этом мужчине очень хорошо говорится в одном из современных анекдотов.

Француз, англичанин, американец и русский обсуждают вопрос о том, как довести женщину до экстаза. Француз говорит о ласках, англичанин о преданности, которой он окружает свою даму, американец о богатых подарках. „А я, — говорит русский, — действую проще. Беру на улице женщину, плачу ей трешку (три рубля), веду в подворотню, е… ее, отнимаю трешку. Тут она до экстаза и доходит…”

Вот мы каковы! Вот мы что умеем! Попробуй, разберись, что тут от советской власти, а что родимое, от древних корней…

„Не случалось ли вам задуматься над содержанием песни „Из-за острова на стрежень” про Степана Разина? — спросила меня как-то пожилая дама, москвичка, знаток литературы и театра. — Перечитайте это народное произведение. Там вы наверняка обнаружите некоторые истоки нынешних нравов…” [146] Песня о Стеньке Разине, написанная в конце б 0-х — нач. 70-х гг. XIX века собирателем народных песен, загадок и сказок Д. Садовниковым (1847–1883), стала народной. .

Степан Разин (1630–1671) — лицо историческое. Казак, уроженец донской станицы, он был бандитом и грабителем. За что и был казнен. Но под пером советских пропагандистов Разин превратился в идейного вождя крестьянской освободительной войны. В песне, созданной на основе старинного предания 110–115 лет назад, описан случай из, так сказать, „частной” жизни Разина. Разбойничая где-то в низовьях реки Волги, он то ли украл, то ли силой увел молоденькую девушку — персидскую княжну, и привел ее на один из своих расписных челнов. Княжна ему нравится. Нравится ли он княжне, Степана не интересует, он просто занимается с ней своим мужским делом. Как говорится в песне, „веселый и хмельной” он справляет свою очередную свадьбу. Но остальные разбойники раздражены: они, конечно, завидуют атаману, но говорят не о зависти, а о том, что вот-де атаман провозился с бабой одну ночь и „сам на утро бабой стал”. По русским понятиям сказать мужчине, что он „стал бабой”, — значит серьезно оскорбить его. Разин чувствует, что общественное мнение против него, и, как все демагоги, быстро находит тот жест, который примиряет его с соратниками. Он хватает княжну и вышвыривает ее из лодки. Девушка тонет. Расписные челны продолжают свой путь. Все довольны.

Надо сказать, что в России мало песен пользуются такой же шумной популярностью, как эта. Про Степана Разина поют в деревнях и городах, песню исполняют с театральных подмостков и тянут пьяными голосами на свадьбах и всякого рода гулянках. Это действительно народная песня. О чем же она? О том только, что бандит украл девушку, изнасиловал ее прилюдно и затем утопил. Согласимся, что сочинение это действительно бросает некий свет на сексуальные нравы и традиции народа…

Есть в песне про Стеньку Разина еще один важный нюанс. Как понимают сегодня люди, Разин утопил княжну во имя мужского товарищества. И это оправдывает его в их глазах. Таковы традиции.

Да, традиции — большая сила. Далеко от Волги до Магадана, от нашего времени до XVII века, но ситуация, описанная в знаменитой народной песне, поразительно схожа с тем, что произошло несколько лет назад на золотых приисках в магаданской тайге. Помните Ваську, которого его товарищи выгнали из артели за то, что он без общественного согласия завел себе бабу? Ему бы отказаться от нее, а еще лучше утопить ее в ближней речке. А он заупрямился. Возможно, любил ее. Васька вел себя нетрадиционно. Зато остальные члены артели действовали в полном соответствии с национальной традицией. Они требовали от товарища того же самого, чего требовали от своего атамана Разина его приятели-разбойники: чтобы он поставил мужское товарищество выше какого-то там личного чувства к женщине. Ваську из Магаданской области, конечно, в народных песнях не воспоют, и героем он по российским стандартам не станет [147] Кстати, и нынче в Советском Союзе распевают немало народных (без автора) песенок с такой же примерно моральной основой и такими же принципами отношения к женщине. В одной из песен женившийся недавно холостяк бодро декламирует, что жизнь его теперь стала значительно приятнее. Чем же? Мне не надо бегать на свиданья, По ночам на улице стоять, Жаждать мимолетного свиданья, Умолять и плакать и рыдать. Целовать какой-то дуре руки, Говорить, что нравится она. У меня для этой самой штуки Есть своя законная жена… И т. д. .