Екатерина Вильмонт: Свои погремушки

– Нет, никогда!

– Домик небольшой, но очень уютный, будете ездить куда захотите. Кстати, там недалеко Гатчина, тоже прелестный городок. Там вас никто искать не станет, а весной, обещаю, вы поедете в Австрию, да куда захотите! Соглашайтесь, девочки! А я пока постараюсь организовать все так, чтобы Васе не нужно было, по крайней мере до конца учебного года, ходить в школу. Дети народ жестокий, а нынешние дети, по-моему, особенно! А к следующему году никто уж и не вспомнит об этом скандале.

– А как это – не ходить в школу? – заинтересовалась Васька.

– Будешь заниматься дома, я найду тебе преподавателя по точным наукам, ты же у меня гуманитарной направленности девочка…

– Супер! – вскинула руку Василиса. – Круто! Правда, Златочка?

– Ну, в сложившейся ситуации, пожалуй, это наиболее разумно…

– Я сделаю вам доверенность на машину. Итак, выезжаем послезавтра раненько утром.

– Ух ты, здорово! – возликовала Василиса.

Она смотрела на отца с обожанием! А Злате такой вариант понравился. Ей почему-то впервые в жизни было боязно садиться в самолет. Нервы ни к черту. Да, так лучше, чем одной ковырять свои болячки!

Поехать утром к Мигунову не получилось! Егору позвонила соседка его матери и сказала, что Марии Андреевне стало плохо, пришлось вызвать «скорую». У нее был приступ стенокардии, предлагали госпитализацию, но она, конечно же, категорически отказалась. И Егор помчался к матери. Та выглядела неважно, однако хорохорилась как могла.

– Оставьте меня в покое и загляните в мой паспорт. Со старыми тетками случаются всякие приступы, но в больнице мне всегда только хуже!

Егор знал, что спорить тут бесполезно.

– А что это у тебя вид такой заполошный, Егорка?

– Да ничего особенного, мама! Просто замотался.

– А что слышно насчет этой девушки?

– Какой девушки?

– Не притворяйся, что не понял! Злата! Помнишь такую? Что с ней?

– Она исчезла, мама! Мы договорились встретиться, но она позвонила и отменила встречу. Дома ее нет, и где она, неизвестно.

– Тоже мне, следователь! – фыркнула Мария Андреевна.

– Мама, я давно уже не следователь! И, кстати, ты очень радовалась, когда я решил податься в адвокатуру! Или ты не помнишь?

– У меня пока нет маразма!

– Да, у тебя всего лишь стенокардия, поэтому лежи тихо и не думай ни о каких девушках! О них следует думать мне!

– Как у вас это называется? Отлуп по полной программе, кажется?

На другой день Егор с утра заехал к матери, убедился, что ей стало лучше, проверил, все ли лекарства у нее есть. И лишь после этого поехал в офис к Мигунову.

– Я записан на одиннадцать тридцать!

– Господин Чарушин?

– Да.

– Присаживайтесь! Василий Евгеньевич сейчас будет!

Егор скрипнул зубами.

В приемную стремительно вошел Мигунов.

– Вы ко мне?

– К вам!

– Проходите!

Мигунов снял пальто, аккуратно повесил его в шкаф.

– Присаживайтесь, молодой человек! Вы по какому вопросу?

Он явно не узнал Егора.

– По личному.

– По личному? – крайне удивился Мигунов.

– Василий Евгеньевич, вы знаете, где сейчас Злата?

– Злата? – вздрогнул Мигунов.

– Да, Злата.

– Какая Злата? – не придумал ничего умнее Василий Евгеньевич.

– Злата Остужева!

– Остужева? – искренне удивился Мигунов. – Я такую не знаю!

– Хорошо. А Злату Кузнецову знаете?

– Кузнецову? Да, знаю!

– И где она? Это ведь вы увезли ее из дома, не отпирайтесь, я видел запись с видеокамер, вы там ясно видны за рулем какой-то «тойоты», тогда как всем известно, что вы обычно ездите на джипе «мерседес»! Я предполагаю, что она с Василисой скрывается у вас от журналистов.

– Так… Это что, допрос? А по какому праву вообще вы врываетесь в мой кабинет и учиняете мне допрос?

Егор вскочил, шагнул к столу Мигунова, встал прямо напротив него, опершись обеими руками о стол, и сказал, глядя ему в глаза:

– Знаете, по какому праву? По праву любви! Я вполне допускаю, что в глазах женщин вы, вероятно, довольно лакомый кусок, но не для нее!

– Так! Очень интересно! А для нее вы, значит, лакомый кусок – так прикажете вас понимать?

– Понимайте как хотите! Но я должен поговорить с ней!

– Так в чем дело? Позвоните ей!

– Ее телефон вне доступа!

– А при чем здесь я?

– Я точно знаю, вас с ней что-то связывает…

– Это не ваше дело! А вот что вас-то с ней связывает?!

– Многое. Я люблю ее! И никому не отдам!

– Молодой человек, вам не кажется, что это крайне глупо – являться к незнакомому человеку и вопить о своей любви?