Дженис Эрлбаум: Сохрани мой секрет

Наверное, сейчас мой самый любимый человек – это Агнес. Ей все в мире интересно, как это бывает только в ту невинную пору, когда ты еще не попал в средние классы, где дети сразу начинают делать вид, что все кругом скучно и глупо. Агнес всегда с большим воодушевлением рассказывает мне обо всем, что узнала за день. Например: «Сегодня я посмотрела клевое видео о том, как рождаются морские коньки. Они вылетают у папы из специального кармана на животе. Было ощущение, что их там несколько сотен. Ты знала, что у морских коньков вынашивают и рожают мальков самцы?»

Агнес – настоящий гений. Она обязательно станет ученым. Да она и сейчас уже ученый. Папа купил ей набор юного химика и помог установить маленькую лабораторию в подвале, где Агнес теперь и проводит большую часть своего времени. Она практически не бывает в нашей общей комнате, которая в ее отсутствие кажется очень пустой и просторной.

На самом деле весь дом кажется большим и пустым. Мэйби сидит в своей комнате на чердаке, слушает эмо-музыку начала нулевых годов и слишком серьезно воспринимает комментарии в инстаграмах известных людей. Папа пропадает на своей скучной работе (он адвокат по налоговым вопросам). Мама живет у своих друзей по колледжу на коллективной ферме в Нью-Мексико, в десяти часах от нас на машине. Мама уехала туда, чтобы «собраться с мыслями».

По идее, мама должна была уехать на несколько недель – они с папой решили «на некоторое время расстаться». Именно так выразился папа тем роковым вечером, когда они с мамой собрали нас в гостиной и сообщили эти ужасные новости. «На два-три месяца максимум», – сказал он тогда. Но вот прошло полтора года, а мама так и не вернулась. Она даже ни разу не приехала нас навестить. Мама собиралась отметить с нами День благодарения в прошлом году, но они с папой поругались, и она не приехала. Папа не знает, но я его за это еще не простила.

Если бы я нашла волшебную лампу с джинном, я бы сначала попросила его, чтобы мама вернулась домой, и только потом миллиарды долларов и мира во всем мире. Я мечтаю, что она войдет в дом, обнимет меня и начнет щекотать, как делала это всегда. Потом она поднимется по лестнице, я пойду за ней и сяду на кровати, а она будет переодеваться в домашнюю одежду и рассказывать мне, что смешного произошло с ней за день.

Мама любит смеяться. Самая глупая передача по телику становится интересной и развлекательной, когда она начинает ее комментировать. «И они думают, что главный герой – красавец? Да это же большой палец со сросшимися бровями!»

Мама не просто веселая – с ней здорово проводить время. Когда папа был на работе, она разрешала нам носиться по дому как угорелым, запрыгивать на мебель, есть мороженое до обеда и еще семьдесят пять вещей, которые папа нам категорически запрещал делать. С мамой интересно. Однажды мы с ней и Агнес пошли в кино, но фильм нам не понравился, и мама перевела нас в другой зал, в котором показывали фильм для зрителей от тринадцати лет, и мы все время хихикали, что нас туда так легко пустили.

Забавный факт – мама была первым человеком, для которого я выступила фиксером. Мне тогда было девять лет, Мэйби – тринадцать, а Агнес – шесть. Даже в возрасте шести лет Агнес была уже ужасно умной, и за ней надо было постоянно следить, чтобы она не устроила какой-нибудь эксперимент, например туалетный вулкан. Это когда в унитаз засыпают пищевую соду и заливают уксусом. (Примечание: результат довольно омерзительный, но при этом совершенно потрясный.) Маме надо было постоянно следить за Агнес, чтобы та не натворила чего-нибудь подобного.

Папа работал адвокатом и зарабатывал деньги, а мама делала керамику, которая совершенно не продавалась, поэтому папа вкалывал, а мама сидела с нами. Она возила нас на машине туда, куда нужно, поддерживала разумное количество продуктов в холодильнике и эпизодически напоминала, чтобы мы мылись. Она делала нам сэндвичи на обед и забирала из школы. Иногда она жаловалась, что превратилась в домохозяйку и отказалась от своего «подлинного, творческого „я“» ради материнства, говорила, как сильно хочет обрести саму себя. Иногда она задумывалась о чем-то своем и начинала ворчать, когда мы возвращали ее к реальности. Но мы знали, что она всегда будет рядом. А потом она взяла и уехала.

Все началось тогда, когда Агнес пошла в детский сад. У мамы появилось свободное время, и она захотела снова начать делать керамику в своей мастерской в городе, но папа настаивал, что ей надо найти настоящую работу, за которую платят деньги. Однажды я подслушала, как мама с папой спорили (это было нетрудно, потому что они кричали), и поняла, что суть проблемы сводится к трем пунктам: