Мисима Юкио - Запретные удовольствия

Ранним вечером пришёл Юити, и Сунсукэ тотчас же рассказал ему о визите Нобутаки Кабураги.

После того как Нобутака договорится о продаже своего дома гостинице, он сразу же отправится в Киото. Юити был несколько разочарован тем, что Нобутака не слишком распространялся о нём. Он сказал, что для корпорации настали тяжелые времена и что он собирается работать на лесничество или что-то в этом роде в Киото. Сунсукэ передал Юити подарок от Нобутаки. Это было кольцо с кошачьим глазом, которое Нобутака получил от Джеки в ночь, когда Юити впервые принадлежал ему.

– Ну, – сказал Сунсукэ с доведенной до автоматизма веселостью, вызванной недосыпом. – Сегодня твой праздник. Если ты видел взгляд Кавады в тот день, ты понимаешь, что почетным гостем был не я, а ты. Вот так, в тот день было забавно, правда? Наши отношения, должно быть, стали причиной глупых подозрений.

– Давайте продолжать в том же духе, хорошо?

– Почему-то в последнее время у меня такое чувство, будто я кукла, а ты кукловод.

– Я чувствовал себя точно так же, когда участвовал в этой истории с господином и госпожой Кабураги по вашей указке.

– Это счастливое совпадение.

Прибыло авто Кавады и доставило их в «Куроханэ». Вскоре Кавада присоединился к ним. С того момента, как он уселся на дзабутон – подушку для сидения на полу, – он совсем не чувствовал скованности. Прежняя неловкость ушла. Когда мы встречаемся с людьми других профессий, нам нравится изображать этакую непринужденность. Помогли старые студенческие воспоминания Кавады, когда Сунсукэ был его учителем: он пытался преувеличенно показать Сунсукэ, как юноша с филологическими наклонностями превратился в грубоватого бизнесмена. Он намеренно делал ошибки во французской классике, которую учил много лет назад. Он спутал «Федру» и «Британника» Расина и хотел, чтобы Сунсукэ его поправил.

Казалось, он произносит пространные, скучные, эгоцентричные высказывания лишь для того, чтобы продемонстрировать своё полное отсутствие понимания литературы.

Наконец он посмотрел на Юити и заметил:

– Будет жаль, если вы не совершите путешествия за границу, пока молоды.

Ну кто же поможет ему это сделать? Кавада постоянно называл Юити «племянником», следуя заявлению Сунсукэ в день их первой встречи.

Вся необычность обеда состояла в следующем: перед каждой персоной ставится металлическая решетка, которая кладется на горящие угли. Каждый гость надевает фартук и готовит себе мясо сам. Сунсукэ с разгоряченным от вина лицом и со смешным фартуком, повязанным вокруг шеи, выглядел неописуемо глупо. Он сравнивал лицо Кавады с лицом Юити. Он не мог попять, что заставило его принять приглашение и привести сюда Юити, когда он прекрасно знал, что произойдет потом. Ему было довольно болезненно сравнивать себя со старым высоким священником из книги, которую он видел в храме Дайго. По-видимому, он чувствовал, что ему предпочтительнее роль Чуты – посредника.

«Все красивое всегда пугало меня, – размышлял Сунсукэ. – Более того, иногда оно меня затягивало на дно. Как такое может быть? Неужели это предрассудок, что красота спасет мир?»

Кавада разговаривал с Юити о выборе профессии. Юити полушутливо сказал, что поскольку он зависит от родственников жены, то, по-видимому, никогда не сможет ходить с гордо поднятой головой в их присутствии всю оставшуюся жизнь.

– У вас есть жена? – удивившись, осведомился Кавада.

– Не волнуйся, Кавада, дружище, – вырвалось у старого писателя помимо его воли. – Не беспокойся. Этот молодой человек Ипполит.

Кавада быстро понял значение этой несколько неуклюжей метафоры.

– Прекрасно. Ипполит – это хорошо. Мне бы хотелось сделать все возможное, чтобы помочь вам найти работу.

Их ужин проходил приятно. Даже Сунсукэ был весел. Он чувствовал странную гордость, видя растущее желание в глазах Кавады, когда тот смотрел на Юити.

Кавада отослал официантку прочь. Он хотел поговорить о своем прошлом, о том, чего он никогда никому не рассказывал. Ему не терпелось поведать об этом Сунсукэ. Казалось, что он оставался старым холостяком до сего времени только благодаря героическим усилиям. Ему даже пришлось принять отчаянные меры во время своего пребывания в Берлине. Когда настало время возвращаться домой, он намеренно тратил большие деньги на низкопробную проститутку и, переборов отвращение, вступил с ней в связь. Тогда он послал письмо родителям, прося разрешения жениться. У Яитиро Кавады-старшего был какой-то бизнес в Германии, и он поехал туда, чтобы посмотреть на будущую жену сына. Когда он её увидел, то был просто шокирован.