Тони Парсонс - Man and Boy, или История с продолжением

— Ты не дурочка, — сказал я, положив руки ей на плечи.

Мы крепко обнялись, с настоящим чувством. Теперь, когда мы собирались разбежаться, разговаривать стало легко и даже приятно.

Потом она начала рассказывать, как трудно найти хорошего человека, а я думал про себя: слава Богу, какое облегчение, мы не будем изображать «роковую привязанность».

Я понимал, что легко отделался. Сибхан отпускала меня и не собиралась поливать мою «Эм-Джи-Эф» кислотой или запихивать нашего кролика в горшок. Правда, у пас не было кролика. Но, испытав облегчение, я с удивлением понял, что слегка задет. Неужели со мной так просто распрощаться?

— Со мной всегда вот так, — рассмеялась Сибхан, хотя в ее глазах уже блестели слезы. — Я постоянно выбираю тех, кого уже выбрали. Твоей жене повезло. Извини, что повторяюсь. Я уже сказала об этом в своем сообщении.

— В каком сообщении?

— У тебя на мобильнике.

— У меня на мобильнике?

— Я переслала тебе сообщение на мобильник, — пояснила Сибхан, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — Ты что же, не получил его?

Когда я пришел домой, Джина собирала вещи. Она набивала чемодан и дорожную сумку, бледная, с сухими глазами, торопясь изо всех сил, забирая только то, без чего никак нельзя обойтись. Как будто она больше не могла здесь оставаться.

— Джина!

Она обернулась и посмотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. Казалось, у нее голова кружится от презрения, огорчения и злости. Злость была заметнее всего. Я не на шутку перепугался. Она никогда раньше так на меня не смотрела.

Джина снова отвернулась, выискивая что-то на столике со своей стороны кровати. Пепельницу. Нет, пепельниц у нас не было. Она швырнула в меня моим же мобильником.

С меткостью у нее всегда было плохо. Пару раз у нас случались ссоры, когда она кидала в меня какими-то предметами, но сейчас расстояние оказалось слишком маленьким, трудно было промахнуться, и телефон с силой ударил меня в грудь. Я поднял его с пола, и ребро чуть выше сердца начало пульсировать от боли.

— Я тебе этого никогда не прощу, — сказала она. — Никогда. — Она кивнула в сторону телефона. — Выслушай сообщение, которое тебе оставили.

Я нажал на кнопку с маленьким конвертиком. Потрескивая, раздался голос Сибхан, искаженный, сонный и совершенно неуместный в нашей с Джиной спальне.

«Это всегда плохой знак, когда от тебя уходят до того, как ты проснешься… но, пожалуйста, не расстраивайся из-за этой ночи… потому что я не расстраиваюсь… твоей жене повезло… я с нетерпением жду, когда мы будем работать вместе… Пока, Гарри».

— Ты спал с этой девушкой? — спросила Джина и помотала головой. — Да что это я? До чего я дошла, что спрашиваю об этом? Наверное, потому, что мне очень хочется услышать, что это неправда. Но даже если ты скажешь мне, что не спал, я знаю, что ты соврешь.

Я попытался обхватить ее. Не обнять, а именно ухватиться за нее. Попытался успокоить, чтобы она не ушла. Чтобы она меня не бросила. Но она с раздражением вырвалась, чуть ли не зарычав от злости.

— Какая-нибудь маленькая шлюха из офиса? — фыркнула Джина, продолжая кидать вещи в чемодан. Она даже не смотрела на то, что упаковывала. Моя жена явно не считала, что ей повезло. — Потаскушка, которая надеется, что ты всегда будешь готов, так сказать, доставить ей удовольствие.

— На самом деле она очень славная девушка. Тебе бы она понравилась.

Ничего глупее сказать было нельзя. Я понял это в тот самый момент, когда слова вылетели из моего дурацкого рта, но было уже поздно. Джина прошла через комнату и отвесила мне звонкую пощечину. Я увидел, как она содрогнулась от боли, а в глазах ее заблестели слезы. Она не знала, как нужно бить человека. Она раньше никогда не давала пощечин.

— Ты думаешь, в этом была романтика, или страсть, или еще какая-нибудь ерунда в том же духе, — сказала Джина. — Но на самом деле это не так. Это просто грязно, омерзительно и очень печально. Да-да, именно так. Ты в нее влюбился?

— Что?

— Ты влюблен в эту девушку?

— Все было совсем не так.

— Если ей очень нравится моя жизнь, пусть встает на мое место. Пускай забирает все. Включая тебя. Особенно тебя, Гарри.

Джина, пожалуйста, успокойся. Это была ошибка. Ужасная ошибка! — Я с трудом подыскивал слова. — Это абсолютно ничего не значило… — продолжал оправдываться я.

Она засмеялась и расплакалась одновременно:

— Неужели ты не понимаешь, что от этого все становится только хуже? Неужели ты вообще ничего не соображаешь?