Лев Сокольников - Прогулки с бесом, или Gott mit uns!

И начался "военный бал"! Да так громко, да так близко! Не многострадальную станцию клепали советские авиаторы: убийственный груз их машин стал ложиться подозрительно близко от монастыря.

В каком количестве монастырских голов зашевелился вопрос "а нас за что!?" — не знаю, но, думаю, что вопрос не волновал и тех, кто посылал воздушное соединение на расплату за предательство товарища.

… в юго-восточном углу монастыря, в маленькой, на одну личность, келье, проживала старая женщина. Никто не знал её возраста — так была она стара! И ничейная. Говорили, что её родня сбежала на восток, а старушка категорически отказалась следовать за родичами:

— Плевать хотела на этих немцев! В молодости ни от кого не бегала, а сейчас вроде бы и начинать не к чему! — её слова, самостоятельно, без толкования бесом, сегодня понимаю так: она могла эвакуироваться в тыл, но почему-то не захотела этого делать. Не убежала. Только сегодня понял ту старую женщину: куда и зачем бежать? Куда бы не убежала — память о покинутом доме везде найдёт. Милое и привычное родимое гнездо! Как тебя покинуть? Не лучше ли умереть в знакомой обстановке? — о "ничейных" бабушках" сказано другими, но не полностью: ничейные бабушки становятся таковыми потому, что не хотят быть обузой для родичей.

Те, из породы "интересантов", коим всё и всегда известно, говорили, что в келье "ничейной" бабушки когда-то проживала игуменья, коя в советские времена, если верить легенде, предала отнятый монастырь проклятью. Наиболее отчаянные из "знающих" шептали:

— Это и есть игуменья!

Одна легенда. Другая повествует: "старушка была монахиней, оказавшей молчаливое сопротивление "власти советов" и отказавшаяся покидать монастырь. Сколько монахинь тайно проживало в окружностях монастыря — таких данных у советской власти не имелось, но "советские" люди эту "статистику" знали.

Когда-то добывала пропитание тем, что стегала ватные одеяла. Из лоскутов, но красиво. С приходом оккупации обстановка ухудшилась: нечем было работать и старушка жила тем, что пускала вечерами ребят. Из таких, кто не созрел для работы в качестве иностранного раба, и тех, кто избежал рабства. Спрятался. Дать взятку немецкой администрации, чтобы уклониться от работ на благо Рейха — такая фантастика никак не могла бы зачаться по двум причинам:

а) где было взять денег на взятку?

б) и как немцу её дать? — тогдашняя ситуация с уклоном от работы на Рейх ни в малейшей степени не похожа на сегодняшний уклон от "службы в рядах вооружённых сил отечества". Что было трудным и сложным в нашем отечестве в разные времена — пусть это выясняют другие.

Вечерами молодёжь играла в карты, или лото, и каждый что-либо приносил съестного. Всё принесённое шло в "общий котёл" и съедалось молодыми аппетитами. Не забывали во время "пира" и старушку. Так и жили. Необходимым условием вечеринок было:

— Ребятки, вы засиживаетесь до темноты, керосин нужен для лампы? Нужен! Думайте! — и спички, спички, эти проклятые спички! Неизмеримые страдания люди получали, как ни странно звучит, от "спасителя и благодетеля людского": огня! От спичек! Наши наказания за баловство с огнём идут от грека Прометея. И отец попал в Гестапо из-за спичек, да и всё, что потом произошло в монастыре — от спичек! Они были дороже керосина, вот почему лампу на ночь упомянутая бабушка не гасила, а только ограничивалась прикручиванием фитиля до минимального горения. До утра. Утрами лампа давала огонь для очага, и таким образом "круговорот огня в природе" не прекращался.

И до сего времени, среди оставшихся от тех времён обитателей монастыря, нет единого мнения о "яркой" ночи:

— Наши лётчики бомбили монастырь зажигательными бомбами! — сами себя убеждали "знатоки", не зная ни единой статьи из "женевских конвенций о запрете применения термитных бомб".

— Какие "зажигательные"! Фугасные бомбы были! Когда первая упала внутри ограды, взрывная волна вышибла стёкла и повалила горящую бабкину лампу! Бензин хотя и с солью в лампе был, но вылился на скатерть, а фитиль сделал то, что всегда делали все фитили. Вот и все ваши "зажигательные"!

— А бабка?

— Что бабка! Ребята вечер просидели, наигрались и разошлись по домам. Налёт начался, а бабка при первом звуке авиационных моторов под кровать спряталась… Не выдержала старушка… Ранее от налётов вражеской авиации не пряталась, а советская авиация, выходит, нагнала на старушку страха! Вот старушка под кровать и спряталась: "если дом развалится, то кровать выдержит, кровать железная, старой работы" — многие тогда верили, что лучшее место спасения в собственном доме — под кроватью. Когда келья "занялась", соседи с трудом из-под кровати её вытащили. Упиралась и орала, будто её убивать собрались!