Алекс Тарн: Гиршуни

— Не надо мне помогать, Гиршуни… — прошипел я. — Я всего-то и хотел, чтобы ты понял: я сегодня же иду в полицию. Сейчас же. Ты слышал? Повторяю по слогам: Я — и-ду — в — по-ли-ци-ю. Теперь понял?

— Понял, — кивнул он. — Только ты никуда не пойдешь.

— Не пойду? — я аж оторопел от такой наглости. — Это почему же?

Гиршуни наклонился к моему уху.

— Потому что тебя нет. Потому что ты — это я. Странно, что ты так и не догадался. Ты — всего лишь одна из папок в директории «Версии». В конечном счете, Аркадий, ты ходишь только туда, куда посылаю тебя я. Ты жив, пока… пока не кончились батарейки.

Он выпрямился, повернулся и зашагал к выходу из столовой, оставив меня осознавать смысл сказанного, хотя какой смысл может быть в такой бессмыслице — «тебя нет»?.. — ведь если обращаются к кому-то на «ты», то он есть, не так ли?.. нет, не так: обращаться можно и к мертвому, обращаться можно в воображении… и, черт возьми, обращаться можно в интернетовском блоге… да, это так, конечно, можно, но я-то еще и слышал это обращение, а несуществующий человек не может слышать: я слышу, следовательно, я существую… но, черт возьми, какая слабость, и сколько снегу вокруг — еще бы! — это ведь декабрь… и поле, огромное поле, без края и конца, и мы идем, с трудом вытаскивая ноги, и снова проваливаясь, и снова вытаскивая, и снова, и снова… но надо идти, пока не кончатся батарейки, а я, как назло, забыл положить их ему в карман… забыл, а может, и не забыл — уж больно самостоятельным он стал в последнее время, повсюду совал нос… хотя и жаль, я все же очень к нему привык… у выхода из столовой я оборачиваюсь: он по-прежнему там, за столиком у окна, но почти уже исчез под наметающим снегом… вот уже видно одно только лицо с недоуменно распахнутыми, стекленеющими глазами, вот дернулась рука, вот уже нет ничего, ничего, ничего…

сентябрь 2007 — июнь 2008,

Бейт-Арье

Ответ на комментарий Mashen'ka.

Ответ на комментарий Mashen'ka.

Щтвет на комментарий Mashen'ka.

Ответ на комментарий Antiopa.