Артур Саканян - Театр одного зрителя

«Что же ты, генерал, сам лазейку для побега создал? Кто-то же может воспользоваться твоим секретом», — подумал доктор, но решил промолчать.

-174-

Начальнику зоны показалось странным распоряжение генерала, которое тот передал по телефону: «Сейчас доктора привезут, но, до выяснения обстоятельств, ты его по всей форме не оформляй, и без моего ведома никому не выдавай. Доктора накормить, напоить, а если я не приеду за ним, то посели отдельно. Робу можешь не выдавать. Пусть в своей одежде походит. И ещё, тебе к сведению: он твоих писунов полечить может».

Это было в нарушение всех инструкций, но главный тюремщик помнил, как его, генерала, честного служаку, разжаловали именно за то, что он придерживался инструкций.

-175-

Заключённые сидели в столовой и весело орали:

— Хотим доктора! — зычно перекликалось по всему залу. — Давай доктора!

Начальник сам тоже заорал в мегафон:

— Доктор сейчас подойдёт, и наших писунов лечить будет.

Раздался взрыв смеха.

Вскоре доктор вошёл в столовую, следом за ним шли писуны. Доктор прошёл к возвышению наподобие сцены, а писуны выстроились за его спиной.

Воздух был наполнен запахом немытых тел, а от перелива синих татуировок у доктора сразу же зарябило в глазах. Охрана и начальник стояли у выхода, с любопытством наблюдая за происходящим.

Писуны жались возле стены, шум не прекращался. Шутки, выкрики, возня и хлопки подзатыльников смешались в однообразный гул. Гипноз проводить было невозможно, и доктор зычно крикнул:

— Когда вы шли на дело, я не шумел. Теперь ваша очередь помолчать.

Раздался ещё взрыв смеха, и иссиня-чёрный великан поднял руку. Смех сразу оборвался, а в воздухе повисло напряжение ожидания, нагнетаемое жужжанием больших изумрудных мух.

«Где-то поблизости отхожее место», подумал доктор и, подавив приступ тошноты, повернулся к людям у стенки.

-176-

Доктор попросил выключить свет и опустить шторы. Полумрак усилил таинство, и зэки, как дети малые, открыв рты, следили за его манипуляциями, пытаясь расслышать слова, которые он нашёптывал писунам.

Наконец, доктор подал знак, что пора включать свет.

— На счёт три, открыть глаза и включить свет. Раз, два, три!

Свет загорелся, писуны открыли глаза и замотали головами. Их попытка сообразить, где они находятся, вызвала бурный смех в зале.

Из зала к доктору направился низкорослый человек в отутюженной робе. По тому, как писуны, опустив головы, отпрянули назад, а смех в зале оборвался, доктор понял, что это пахан. Краем глаза доктор увидел, что к нему спешит начальник с парой охранников.

Пахан подошёл к доктору, одобрительно похлопал его по плечу и, полуобернувшись к залу, громко выкрикнул:

— Теперь меньше вони будет. Спасибо доктору!

Сразу же раздались выкрики зэков:

— Спасибо доктору! Спасибо!

Под выкрики зэков, пахан шепнул доктору:

— Законник нас уже предупредил, — а затем громко добавил:

— Жаль, передачу прямого эфира пропустили.

Начальник был уже рядом, и доктор, обращаясь к нему, сказал:

— Запись есть на кассете, что взяли при обыске.

Начальник сразу же вспомнил, что в журнале плана по организации культурных мероприятий можно будет много галочек проставить, и только спросил:

— А это не опасно? — и тут же добавил:

— Впрочем, я тоже пропустил передачу. Сейчас организуем.

-177-

Зэки слушали, позёвывая и похихикивая, но концовка передачи привела всех в дикий восторг. Сеанс гипноза, поступок в студии и покушение на жизнь генерала сразу же выводили доктора в авторитеты. По всему залу прокатились возгласы такого одобрения, что пахану в перспективе замерещилась смена власти.

— Молодец! Как утёр нос ведущему! Ай-да доктор! — раздались крики с разных концов зала.

— Братва! Так вот почему у нас сирена сама собой взвыла! Ай-да доктор! — радостно воскликнул кто-то.

— И на генерала не побоялся руку поднять! — выкрикнул ещё кто-то, а ещё кто-то ехидно завопил фальцетом:

— Братва! А ведь доктор покруче пахана!

Пахан вскочил с места и обернулся назад. Все зэки сразу же замолкли. Пахан обвёл их тяжёлым взглядом, но не смог определить крикуна. Тогда пахан обернулся к доктору и процедил:

— Может быть, теперь доктор нам расскажет о цели нашей жизни, раз он такой крутой?

— Это можно, — согласился доктор, — только зачем вам моё мнение? Цель у вас есть, и я не верю, что вам нужна какая-то другая цель. Я же знаю, что, вернувшись на волю, вы снова пойдёте на дело. Судье и прокурору этого никак не понять. Ведь в этом суть вашей жизни. Какой тут ещё совет я могу дать о цели жизни? Вы же так любите своё дело, шлифуете его и стремитесь к совершенству.