Владимир Кунин - Путешествие на тот свет

Ну, например...

В Москве — знакомство с двумя поистине новыми русскими, которые до удивления не втискивались ни в один из анекдотов, рассказываемых об этом удивительном нынешнем сословии. И поразительно вкусные, крохотные — с половину мизинца — пирожки с телячьими мозгами по доллару за штуку в ресторане бывшего Центрального дома литераторов.

Бремен потряс его совершенной и призывной красотой феерически сексуальной помощницы главы немецкой круизной фирмы Клауса фон Вальтершпиля...

В Лондоне владельцы «RBI» — Джек Бредшоу и Боб Стаффорд преподнесли Мартову роскошную, жаркую, солнечную погоду и весело уложили на лопатки вечные хрестоматийно-литературные представления о сыром, дождливом и туманном Альбионе...

А в Нью-Йорке отличный русский писатель Георгий Вайнер, отец троих московских детей и дедушка двух американских внуков, познакомил Мартова с бывшей легендой Интерпола — невысоким, худеньким пожилым человечком — Солом Гринспеном.

Сол был невероятно не похож на могучих голливудских красавцев, представляющих кинематографический Интерпол на экранах мира! Поначалу Сергей Александрович подумал, что Вайнер и вот этот старый маленький шибздик его просто-напросто разыгрывают.

Но потом...

— Это дело рук Фриша, — говорил Сол, прихлебывая пиво. — Отто Фриша. Такой международный гангстерский синдикат. Принимает заказы на насильственную компрометацию и физическое устранение конкурирующих фирм и концернов. Никаких симпатий и антипатий, никаких религиозных убеждений, никаких политических пристрастий. Только деньги. Кто первый заключит контракт, кто больше заплатит. Отделения синдиката Фриша разбросаны почти по всему свету и превосходно организованы. Он располагает высококлассными специалистами практически в любой области. Года четыре тому назад я со своей командой занимался этой вашей морской историей...

И еще.

Когда, нафаршированный записями, копиями документов, картами Мирового океана с пометками развития тех событий, Сергей Александрович Мартов по небу возвращался из своего кругового турне, то из девяти часов полета, положенных на перелет Нью-Йорк — Гамбург, последние три часа он проспал. И перед самой посадкой ему приснился странный сон.

Он увидел, как по большой профессиональной морской штурманской карте, пересекая ровную черную сетку параллелей и меридианов, движется игрушечный белый теплоход. И откуда-то Сергей Александрович знает, что это и есть «Федор Достоевский»...

Мало того, ему известно, что он, сценарист Мартов С.А., вопреки решению Ленинградского обкома Коммунистической партии тоже находится там — на этом теплоходе! Тем забавнее ему со стороны наблюдать, как по бумажной карте, поверх обозначения всех глубин и широт, лавируя между нарисованными островками, продвигается белый теплоход с ним, с Мартовым, на борту!..

И ах как страшно было увидеть, когда вдруг неожиданно этот теплоход начинает запутываться в напечатанной на бумаге сетке... Бывшие прямые линии, строго оттиснутые на большой морской карте, словно гигантские змеи опутывают небольшой белый пароходик и беспощадно тянут его куда-то вниз — под карту, под карту!..

Пробудился Мартов испуганный, мокрый от пота, с гулко и часто стучащим сердцем. К счастью, стюардессы разносили на подносах горячие салфетки, пропитанные пахучей парикмахерско-освежающей жидкостью. Мартов вытер этой салфеткой лицо и шею и стал постепенно приходить в себя.

— Пристегнитесь, пожалуйста, сэр, — по-английски сказала ему стюардесса. — Мы идем на посадку.

Мартов застегнул на себе ремни безопасности и, стараясь унять пугающее сердцебиение, подумал о том, что, если когда-нибудь он все-таки начнет сочинять сценарий или повестушку о том случае с «Федором Достоевским», эта приснившаяся ему морская карта с движущимся пароходиком сможет стать своеобразным монтажным рефреном при смене эпизодов.

Это — при сочинении сценария. А если же он попытается написать небольшую повесть, то эта же карта, так жутковато возникшая в его сне, вполне может сыграть роль приема, отделяющего одну главу от другой...

Два года тому назад, когда Сергею Александровичу Мартову исполнялось шестьдесят, он собрал в югославском ресторанчике нескольких своих гамбургских знакомых и друзей. Естественно, что административную часть вечера взяли на себя самые близкие — Вика и Уве Ницше.

На скромный юбилей Мартова неожиданно и трогательно приехали из Парижа Лилька Хохлова с сыном Андрюшей и подругой Флорой — молодой красивой бабешкой, страстной почитательницей творчества Мартова. А из Берлина явились собственные корреспонденты двух самых главных телевизионных каналов России. Приехали с женами, на своих машинах, отмахали по триста верст, чтобы поздравить Мартова с юбилеем. Когда-то и тот и другой брали у Сергея Александровича интервью для каких-то своих программ, подружились с ним, и с тех пор на встречу каждого Нового года Мартов уматывал к ним в Берлин — минимум на неделю. Устраивал себе вот такие новогодние каникулы...