Кэти Летт - Мальчик, который упал на Землю

Я попыталась улыбнуться этой его шуточке, но вышло кривовато, будто ее выкрало на лету какое-то незримое чувство. День пошел наперекосяк. За огромными стеклами эркеров, как в стиральной машине, болтались серые и белые облака. Они мне напомнили о делах домашних и о том, насколько не хочется ими заниматься. Спа – другое дело, очень заманчиво. Не бывать для матерей-одиночек декларации независимости, для матери ребенка с особыми нуждами – и подавно. Но почему бы время от времени не поддаться стремлению к Жизни, Свободе и Халяве?

– Я подумаю, – ответила я.

Долго думать не пришлось. К началу декабря поведение Мерлина стало еще сумбурнее и беспокойнее. Фиксация на голове вышла на новый виток. Он впал в паническое состояние лишь из-за того, что чуть было не ударился головой о дверь, и целыми днями казнился этим неслучившимся промахом. Умолял меня организовать ему операцию на мозге. И как бы я ни указывала ему на отсутствие логики в его переживаниях, он оставался убежден, что чуть не удариться – это все равно что удариться. Он сводил себя с ума, вглядываясь в свое внутреннее зеркало заднего вида, бесконечно перебирая собственные слова и поступки и наказывая себя за ошибки и оплошности.

Несчастный ребенок пребывал в постоянном напряжении. Я чувствовала, как оно волнами расходится от него. Его тревоги были мафиозной группировкой у него в голове. Поджидали, когда из-за поворота покажутся какие-нибудь чувства, налетали, грабили, брали в заложники и мутузили до полусмерти.

Как-то утром, еще до рассвета, мой смятенный сын разбудил меня – впал в панику, выбирая, какую рубашку надеть.

– От рубашек с коротким рукавом в холодную погоду одно невезение. А все дело – в везении, – сказал он, нервно кусая изнутри щеку. Я заглянула в его комнату: вся она была завалена рубашками, Мерлин перемерял весь свой гардероб.

За завтраком он сидел на краешке стула, готовый в любой момент подскочить, сучил коленями, шевелил пальцами на ногах и барабанил по столу, отстукивая некий ритм, слышный одному ему.

– Что такое, милый? – спросила я нервно, готовясь получить открытку из параллельной вселенной.

– Меня беспокоят стекла. Беспокоят костяшки пальцев – вдруг я их поднесу слишком близко к ушам. Беспокоят ногти на руках и ногах. Еще мне тревожно за Арчи. Где он? Он во всем этом сценарии – платный актер?

Я и сама часто думала об Арчи, но всегда напоминала себе, что мы с ним – не с одной страницы и даже не из одной книги. Мы даже не из одной библиотеки.

– Я хочу мочь говорить всю жизнь – и слышать тоже. Сжимать кулаки и зажмуриваться тоже нехорошо. Думаю, мне нужна операция на ушах – я слишком близко подносил костяшки.

На лице у моего сына отразилось напряжение почти пародийной силы.

– Милый, ты же знаешь, что твои подозрения нелогичны? Смотри, я подношу костяшки к ушам, хлопаю по ушам ладонями – и не глохну.

– Нет! Нет! Не делай так! – закричал Мерлин, вскакивая на ноги. – Ты оглохла, а я теперь виноват. Мне казалось, мой мозг управляет телом, но теперь вот думаю – кто мне это сказал? – Мерлин понизил голос и произнес одними губами: – Мой мозг .

Как бы я ни старалась помочь, всякий раз он задавал новые вопросы, со злодейской прицельностью попадая мне по самым уязвимым местам:

– Ты уж не молода, как прежде, а? Врут доктора. Морщины болят, верно?.. Думала, будешь старшим педагогом, да? Ан нет. Ты все та же обыкновенная учительница английского. Ты так и не реализовала свой потенциал, верно? А как там Великий Роман, о котором ты столько говорила?..

Нанятый Джереми психотерапевт убеждал меня, что это Мерлиновы проекции негативных чувств к себе на самого любимого для него человека. Я уговаривала себя не огорчаться: все бы могло быть много хуже. Самки черепах проплывают тысячи миль и откладывают миллиарды яиц, и ни один потомок не пришлет даже открытку на День матери, верно?

В середине недели Мерлин разбудил меня посреди ночи с вопросом, зачем одни страны воюют с другими, только чтобы доказать им, что воевать нехорошо, и объявил, что собирается воткнуть нож в Дика Чейни за то, что он завязал войну с Ираком под ложным предлогом, – и тут я затосковала по тем временам, когда беспокоилась лишь о том, что мой сын, ища подтверждений существования НЛО, нечаянно взломает пентагоновский сайт и его вышлют в США отбывать шестидесятилетний срок за кибертерроризм.

К четвергу нервы были настолько ни к черту, что я решила принять любезное предложение Джереми. Наносить на карту мир ребенка с Аспергером – практически подвиг Колумба, Кука и Кортеса вместе взятых.