Николя Барро - Ты найдешь меня на краю света

— Правда-правда, — подтвердил я, — вы похожи на восточную принцессу.

— Да ну… месье Шампольон… — Одиль покачала головой, и ее глаза заблестели. — Все равно спасибо. И приятного дня! До завтра!

Она отошла на несколько шагов, после чего подхватила под руку молодого человека, словно из-под земли выросшего у входа в магазин.

— До завтра, моя Царица Савская, — прошептал я, но она меня уже не слышала.

Я побрел дальше, пока не увидел за столиком уличного кафе богемного вида фигуру. Мой старый знакомый сидел в компании молодых людей под белым тентом. Они курили и о чем-то спорили.

Сезанн восторженно залаял и потянул поводок. Я тоже обрадовался, увидев Аристида, который, похоже, был здесь в своей стихии.

— Привет, Жан Люк! Какая приятная неожиданность! — воскликнул Аристид Мерсье. — Посиди с нами!

Улыбаясь, я приблизился к круглому столу, где стояло несколько пустых стаканов и чашек.

— Очень рад, но не хочу вам мешать, — ответил я.

— Ты нисколько нам не помешаешь. — Аристид вскочил и подвинул мне стул. — Пожалуйста, присоединяйся! Нашей скромной компании так недостает твоего блеска. Друзья! — Аристид патетически развел руками. — Это мой приятель Жан Люк Шампольон, по прозвищу Дюк.

В ответ раздались восторженные приветствия и рукоплескания.

Я опустился на стул и заказал кофе.

Пока Аристид распалялся перед студентами насчет «лучшего галериста квартала Сен-Жермен и его знаменитого предка», «человека изысканного вкуса и опа-а-аснейшего шарма» (в этом месте он мне подмигнул), в голову мне закралось странное подозрение.

Идея была столь абсурдна, что мне до сих пор за нее стыдно. Однако она пришла на ум в то воскресенье, когда все казалось возможным, а потому, с учетом состояния, в котором я пребывал, мне можно простить и это.

У меня развился странный род паранойи, так сказать, мания преследования наоборот. Я подозревал всех и каждого. На этот раз в центре моего внимания оказался старый приятель Аристид Мерсье.

«В самом деле, что, если это он водит меня за нос?» — подумал я. Его старомодные манеры, начитанность, исполненная иронического сожаления симпатия ко мне, пропащему, — разве не соответствовало все это наилучшим образом личности автора загадочных писем? До сих пор я исходил из того, что имею дело с женщиной. Но кто сказал, что это не очередная уловка?

Встревоженный чудовищной мыслью, я помешивал кофе, не сводя с Принца-Аристида глаз. Быть может, он объяснил мою сосредоточенность интересом к его блестящей лекции о «Цветах зла» Бодлера.

Внезапно небо потемнело, тучи заволокли солнце. Сильный порыв ветра поднял серое облачко над переполненной пепельницей, и студенты, один за другим, начали прощаться. Наконец мы с Аристидом остались одни, не считая Сезанна, всем своим весом навалившегося на мою ногу.

— Ну, дорогой Жан Люк, как жизнь? — спросил ничего не подозревающий Аристид.

Это случилось как раз в тот момент, когда моя мания достигла пика.

— Ну, жизнь у меня нынче пошла странная, — ответил я, пристально глядя на него. — Скажи, это ты пишешь мне под именем Принчипессы?

Аристид изменился в лице, как будто у него на глазах только что приземлился инопланетный корабль.

— Принчипессы? — переспросил он.

— Это ты отправляешь мне письма, которые начинаются словами «Дорогой Дюк» и заканчиваются фразой «Ваша Принчипесса»? пояснил я. — Предупреждаю тебя, Аристид, если это твоя очередная интеллектуальная шутка, то я не нахожу ее удачной.

— Мой бедный друг, ты, кажется, совсем запутался.

Аристид мгновенно вернул меня к реальности. Через минуту эти подозрения уже казались мне не более правдоподобными, чем контакты с внеземными цивилизациями.

— Ты здоров?

Кажется, сегодня этот вопрос мне уже задавали.

— И вправду не понимаю, о чем ты говоришь и в чем меня обвиняешь, — продолжал он. — Может, все-таки объяснишься?

Я взглянул на недоумевающего Аристида, и лицо мое залилось краской.

— Маленькое недоразумение. Забудь, пожалуйста.

— Нет! Нет! Нет! — замахал руками Аристид. — Теперь тебе от меня не отделаться. Выкладывай, что случилось? — Он строго посмотрел на меня. — Итак?..

Я поерзал на неудобном барном стуле.

— Ах, поверь мне, Аристид, это совсем не интересно…

Его глаза сузились.

— Тем не менее я хочу знать.

В этот момент зазвонил мой мобильник, и я вцепился в него, как в спасательный круг.

— Да? — закричал я в трубку.

— Ну?

Это оказался Бруно.