Юкио Мисима: Запретные цвета

Тона (1289?—1372) — поэт и монах.

Кадзан (968 — 1008) — император, поэт и составитель императорских поэтических антологий.

Асикага Ёсихиса (1465–1489) — военный правитель Японии.

«Кодзики» — «Записки о деяниях древности» (712 г.), записанные со слов старца Хиэдано Арэ.

«Нихонсёки» — «Нихонги» — «Анналы Японии», 720 г. — мифоисторический памятник о сотворении Земли и происхождении Японии.

Оцу (663–686) — принц, поэт, писавший стихи на китайском языке, высоко ценимые и современными китайскими учеными.

На символическом уровне эти смысловые коннотации названия отсылают нас к самому началу «культовой» для самого Мисимы книги — «Дневника вора» Ж. Жене, в котором, между описанием тюремных роб каторжников «в розовую и белую полоску» и апологией красоты мужчин в заключении, Жене замечает, что «существует тесная связь между цветами и каторжниками».

Например, американский писатель Эдмунд Уайт, автор книги очерков «Штаты страсти: путешествия по гомосексуальной Америке» (1980), открыто говорил о влиянии новеллы Манна при создании переведенной на русский «Истории одного мальчика». Влияние «Смерти в Венеции» хотя бы в плане сюжетостроения можно увидеть и в недавно вышедшей на русском книге колумбийского автора Фернандо Вальехо «Богоматерь убийц», где основой сюжета становится путешествие немолодого обеспеченного писателя, циничного и искушенного, с юным простодушным любовником, или в романе «Любовь и смерть на Лонг-Айленде» Гилберта Адэра, в котором стареющий писатель-интеллектуал влюбляется во второразрядного порноактера.

Впрочем, сам Мисима писал о том, что в Юити и Сюнсукэ он изобразил два аспекта своей собственной личности — чувственную и интеллектуальную соответственно. Этот прием весьма характерен для Мисимы — о четырех героях своей первой тетралогии «Дом Кёко» Мисима писал, что все они являются выражением различных сторон его «я».

Безжалостный красавец (фр.).

Фаулз Д. Волхв. М.: ACT, 2004. С. 56. Кроме того, любопытно вспомнить фразу пожилого Кохиса молодому Николасу: «…и теперь вы — как радиоактивное вещество. Мы пытаемся контролировать вас. Но удастся ли?» (с. 672) «Радиоактивной субстанцией» величал Юити в своем дневнике Сюнсукэ.

Палья К. Личины сексуальности. Екатеринбург: У-Фактрия; Изд-во УрГУ, 2006. С. 656.

«…Claritas следует понимать не в терминах физических, не как синоним света или живости красок, но как способность организма к самовыражению, самоозначиванию структуры для такого visio, которое было бы способно постичь вещь скорее как прекрасную, нежели как истинную». Эко У. Поэтика Джойса, СПб.: Симпозиум, 2004 С. 97.

Палья К. Личины сексуальности. С. 216.

Палья К. Личины сексуальности. С. 656.

Эта сцена напоминает пассаж из «Конформиста» А. Моравио, в котором пожилой шофер (впоследствии им убитый) преследует на улице юного героя, умоляя хотя бы остановиться и обратить на него внимание.

Бродский И. Меньше единицы. Избранные эссе. М.: Независимая газета, 1999. С. 62.

Манн Т. Смерть в Венеции // Манн Т. Новеллы; Доктор Фаустус. М.: НФ «Пушкинская библиотека», ACT, 2004. С. 154. Далее новелла цитируется по этому изданию, а указания на страницу даются в тексте.

В древней Японии души умерших уходили за горный или морской горизонт, поэтому горы и море — места обитания духов предков, но не людей.

См.: Petersen G.В. The moon in the water. Understanding Tanizaki, Kawabata and Mishima. Honolulu, 1992.

Барт Р. Империя знаков. М.: Праксис, 2004. С. 101.

Генис А. Диалог с амальгамой // Генис А. Сочинения: В 3 т. Т. 1. Культурология. Екатеринбург У-Фактория, 2003. С. 433.