Гурам Панджикидзе: Седьмое небо

— Здравствуй, Натия!

— Здравствуй, Леван!

— Ты совсем не изменилась, Натия. Все такая же красивая.

— Зато ты изменился, Леван, очень изменился. Даже не могу тебя узнать, так ты изменился.

— Нет, я не изменился, не изменился. Я все так же люблю тебя. Вот ребята подтвердят. Резо, Нодар, Важа. Где вы, ребята? Где вы… Важа! — закричал Леван.

Ребята как в воду канули. Леван в отчаянии посмотрел на Натию. Она стояла молча, сложив на груди руки. Потом неожиданно повернулась и куда-то медленно пошла.

— Натия-я-а! — во весь голос закричал Леван.

— Натия-я-а! — повторили горы.

Леван понял — Натия не вернется, и зарыдал.

— Губами шевелит, что-то говорит. Кажется, жив! — сказал высокий человек.

— Да, действительно жив! — согласился с ним рябой мужчина средних лет,

— Отойди, чего уставилась! — разозлилась жена рябого на девушку, видимо свою дочь.

Левана осторожно вынули из машины. В это время к ним подъехала и «Волга», которую он обогнал на дороге. Шофер сказал:

— Как он летел, так, будто его гнала судьба.

— Куда его везти?

— В Тбилиси, чего тут спрашивать.

— А довезем до Тбилиси живым? — спросил рябой.

Никто не ответил ему.

От свежего воздуха Леван как будто пришел в себя, открыл глаза и увидел темное огромное небо и сверкающие звезды. Ему показалось, что он плывет куда-то далеко, в бесконечность.

— Он жив, жив, надо спешить! — услышал Леван чужой, радостный голос.