Татьяна Беленькая: Бунин за 30 минут

Первая же строчка стихотворения демонстрирует противопоставленность – антитезу живого и неживого: «гробницы, мумии и кости» – «Лишь слову жизнь дана…». При этом, первые – символизируют все человеческое прошлое и хранящиеся в нем тайны «гробницы молчат», а слово – выступает в роли ключа, который может открыть эти двери, заставить их перестать молчать – это сильный художественный прием.

Примечательно, что поэту удалось в столь краткой форме – лишь в двух четверостишиях выразить всю значимость языка и его структурной единицы – слова, как величайшей ценности человечества, содержащей в себе интеллектуальное развитие и память многих поколений.

Структура стихотворения очень лаконична: тезисное утверждение, содержащее в себе и доказательства, потом восклицание и, наконец, вывод: «И нет у нас иного достоянья…» – речь идет о каждом из нас, о народе, о стране, о мире в целом. Обращение-просьба к читателю: «…Умейте же беречь…» – как призыв ценить и оберегать то сокровище, которым мы обладаем – наш язык. «…Наш дар бессмертный – речь» – то есть, речь не погибнет никогда, и это действительно наш подарок, наше наследие, которое мы просто обязаны сохранить для будущих поколений.

Поэзия – неотъемлемая часть творчества Ивана Алексеевича Бунина. Именно в этом амплуа он начал свою литературную деятельность и за весь его творческий путь поэтическое чутье ни разу его не подвело. Все его стихотворения, даже небольшие по объему – поражают своей глубиной, философскими размышлениями, ясностью сознания автора.

Рассматриваемое нами произведение было написано в тяжелые дни революции, но поэт еще не успел ощутить все ее тяготы и лишения, а потому, само стихотворение – радостное, светлое. Перечислено все самое ценное и памятное для автора: «И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной…» – все то, без чего он не мыслит своего существования и то, о чем он даже готов рассказать Господу, когда настанет час их встречи. Но речь не идет о смерти физической, писатель завуалированно говорит об эмиграции: «Господь сына блудного спросит…». Его терзают предчувствия, что вскоре ему придется расстаться с Родиной, что действительно и произошло.

Но он глубоко убежден, что по-настоящему счастливым можно быть только живя в России: «…Был ли счастлив ты в жизни земной?…» и если его внезапно лишить такой возможности, то не будет ли это такой же гибелью духовной? Видимо, будет, поскольку автор продолжает: «…И забуду я все – вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав…» – демонстрируя: что бы ни было в его дальнейшей жизни, он никогда не забудет родных полей, хлебных колосьев, пряных трав и, значит, не умрет никогда.

Бунин был известным противником революции, никогда этого не скрывал и именно от нее бежал из страны. И, справедливости ради, не предпринимал ни единой попытки вернуться назад. Он считал Россию грубой, неухоженной, необразованной и неразвитой. Но, с другой стороны, он ее так видел и по-своему любил, она была ему домом, он здесь родился и вырос.

В стихотворении часто встречаются эпитеты: «небом мертвенно-свинцовым…» – как отражение безжизненности, бездеятельности, апатии, «…Угрюмо меркнет зимний день…» – отсутствие радости жизни, меланхоличность, а строчка: «И нет конца лесам сосновым И далеко до деревень…» – символизирует объективную реальность, Россия – действительно страна лесов, а между деревнями на самом деле бывают огромные расстояния, особенно, во времена написания стиха (1896 г.).

Финальное четверостишие чуть более радостно, чем первое: «…туман молочно-синий…» – окутывает все ореолом мистической таинственности, загадки. Тогда как «…чья-то кроткая печаль» – выдает автора. Это его печаль. Он грустит о том, что его страна сурова, неповоротлива в развитии: «…Над этой снежною пустыней…» – бездеятельна, безынициативна. Но фраза: «…Смягчает сумрачную даль» – говорит о надежде автора на лучшее будущее для Родины. Здесь «сумрачная даль» в контексте толщи веков, то есть, через много лет. Бунин верит, что Россия сможет преодолеть этот период застоя и проявить себя во всей мощи и красоте.