Александр Цеханович: Тайна угрюмого дома: старый русский детектив (сборник)

Мать ее умерла во время родов. Отец занимался прятанием, по ее собственному выражению, денег. Он не учил ее говорить, она была при нем служанкой. Она видела только его и больше ни одного человека в мире, так как он запирал ее на ключ. Прислуги у них не было. Она утром варила пищу, подавала ему и потом шла в свой чулан, где он запирал ее на замок. Так изо дня в день прошла ее жизнь. Он никогда не говорил ей ни слова, как будто он и сам не умел разговаривать.

Тот человек, который убил его, знаками заставил ее надевать простыню и маску и ходить в них по комнатам и в особенности подходить к окну. Если она не исполняла этого, он бил ее, а уходя (он всегда уходил через слуховое окно), запирал ее в землю (это было ее собственное выражение). Она обещала показать то место, где он запирал ее, и как открыть его, потому что только она, отец да тот старик, который ее мучил, и знают секрет замка.

Этого было совершенно достаточно, чтобы на другой же день следователь повез несчастную девушку в тот дом, где она перенесла столько мучений. Входя в него, она задрожала. Видно было, что воспоминания ее, сопряженные с каждой деталью, были ужасны. Следователю, по обыкновению, сопутствовал Антон Николаевич.

Сурков видел, что тот любит молодую девушку, что она тоже с нескрываемым удовольствием смотрит на красивого молодого человека, и решил всячески содействовать счастью этой пары.

Пройдя ряд запустелых комнат, проводница поднялась на чердак и тут же без труда отыскала заветную кнопку. То, что представилось глазам заглянувших туда, уже понятно читателю. Там было три трупа или, вернее, три полускелета. Два были неизвестны молодой девушке, а третьего она узнала по одежде и сказала, что это тот, кто заставлял ее надевать по ночам простыни и маску.

Следователь уже не стал даже вникать, как попали сюда эти люди. Он был поражен громадными богатствами, лежавшими в открытом сундуке. Его извлекли из смрадного помещения, и тут среди денег выяснилась новая страшная деталь этого темного дела. Судя по записке старика, написанной, вероятно, очень давно, было ясно, что дочь его не крещена и не имеет имени. На другой же день состоялись крестины, и девушка была названа Надеждой. По отцу она принадлежала к хорошей дворянской фамилии, единственным представителем которой, по несчастью, являлся этот безумный ужасный старик.

Через месяца два (к этому времени старуха-графиня в один из вечеров тихо угасла в своем кресле, дошивая двадцать третье одеяло) состоялась свадьба графа Антона Николаевича Крушинского с наследницей несметного богатства покойного ростовщика. Она выходила замуж по любви, и в церкви расцветшее личико ее сияло счастьем.

Одно только омрачало радостное событие – это исчезновение отца Антона Николаевича, связанное с кражей бриллиантов старого ростовщика. Гордый юноша был очень потрясен этим, и если он прежде только мало любил отца, то теперь стал презирать его как оскорбителя целого рода. Он готов был посвятить весь остаток своей жизни поискам его… Но зачем, разве мог он судить отца?

Подонки ( устар .) – осадок от какой-либо жидкости.

Само собой (фр.).

Мой дорогой (фр.).

Ландскнехт ( устар .) – азартная карточная игра.

Для вас ничего, сударь. Абсолютно ничего! (фр.)

Аневризм ( мед .) – ограниченное расширение кровеносного сосуда или расширение полости сердца.

Формы ради (лат.).

Если и не правда, то хорошо придумано (ит.).

Кондотьер ( ит . – наемник) – человек, готовый ради выгоды защищать любое дело.

Фактор ( устар .) – комиссионер, исполнитель частных поручений, сводник.

Высший свет (фр.).

Послушай, Жюли (фр.).

Как ничтожество (фр.).

Милая Жюли… Бедная милая Жюли (фр.).

Мизерный ( устар .) – жалкий, скудный, бедный.

Здесь: без сокращения (фр.).

Фетировать ( устар .) – поздравлять, чествовать.

На войне как на войне (фр.).

Речь идет о Лукреции Борджиа (1480–1519), представительнице знатного рода, отличавшейся замечательной красотой, умом и образованием. Она сделалась игрушкой неразборчивой политики и низменных страстей своего отца, папы Александра IV, и брата, епископа Чезаре Борджиа. Ей посвящены одна из драм В. Гюго и опера Г. Доницетти «Лукреция Борджиа». Маркиза Мария Мадлена Бренвилье (урожд. д'Обре) известна тем, что отравила своего отца, братьев и сестер, чтобы присвоить себе их состояние, и совершила ряд других тяжких преступлений, за что была обезглавлена 16 июня 1676 г.