Арсентьева Александра: Брак по расчету

Почему, ну, почему же, скажите, нам, женщинам, навязывают страх того, что если вовремя не схватиться за мужчину – тебе ничего так и не достанется? Бедные женщины детородного возраста считают свои тикающие внутренние часы и, сломя голову, кидаются в заведомо ненавистные им отношения! Продавщицы в магазинах улыбаются всем подряд покупателям мужского пола моложе 90 лет, хотя ясно, что никто из зашедших просто за колбасой и хлебом не станет не то что на них жениться, но даже не пригласит их на одно свидание. Связываются с пьяницами, бабниками, тюремщиками, козлами – да с кем угодно, лишь бы не остаться одной. Ну почему быть одной так уж плохо? Разве плохо быть независимой и самодостаточной? А мужчин у нас мало и поэтому все мамы сыновей учат их, что они исключительные и прелестные, и им достаточно просто сделать предложение любой женщине, чтобы она сразу же, немедленно, согласилась. А дальше уже можно вести себя как попало.

Женщина в нашем обществе всегда уязвима. Что бы она ни сделала и не совершила – виновата всегда она: не заметила, не досмотрела, спровоцировала насилие, вынудила на убийство, склонила к сексу до брака… Не дала до свадьбы – стерва, дала – шлюха, не работает – тунеядка, работает – карьеристка. Даже дети в любом случае обвиняют мать во всех грехах, принимая сторону отца, который, конечно же, ангел, ведь он не ругался и не спорил с ними. Зачем ему спорить и возмущаться, если он занят самим собой и своими проблемами?

А мужчины еще часто женятся потому, что не получили желаемое до свадьбы. Неуверенные в себе, скромные, неопытные мужчины. И даже не знаю, радоваться ли за них в этом случае или пожалеть их. Можно было бы искренне порадоваться, что хоть кто-то из них женился так, как полагается, но и здесь его вездесущая мамаша засунет свой нос к нему в постель и будет попрекать невестку за стервозность до конца ее дней. Она ведь устояла почему-то перед ее неотразимым кумиром, а должна была на первом же свидании пасть к его ногам с тем расчетом, чтобы он в последующие минимум лет 10 трепал ей нервы, а она гадала, женится он на ней, в конечном итоге, или бросит, как и всех остальных до ее появления.

И даже если случится чудо и ты, бог даст, встретишь того самого, идеального мужчину, то он всегда оказывается или женат, или ты замужем, или, чаще всего, Вы оба несвободны к тому времени сразу.

Мужчины и женщины, будьте людьми! Не издевайтесь над чувствами друг друга, не пытайтесь изменить своего партнера, не делайте из него подобие своей матери, сестры, бывшего любимого человека… Жизнь на самом деле такая короткая. Только и успеваешь создать семью, воспитать и вырастить детей и все… Старость ближе, чем она кажется. И в наших силах прожить эту короткую жизнь достойно.

Ванесса проснулась в свое обычное время и сделала утреннюю зарядку. Она очень уважала соблюдение режима и намеревалась приучить к этому Стюарта. Он еще сладко спал. Она искренне удивлялась тому, как он, будучи таким ленивым и необязательным, смог добиться значительных успехов в бизнесе. По ее мнению, лишь ранний подъем способствовал уверенному и плодотворному ведению дел.

– Вставай, соня, – попыталась она растормошить мужа.

Он даже не пошевельнулся.

Ванесса повторила попытку и услышала сонное:

– Ну, дорогая, одевайся и быстро уходи. Я не подписывался на долгоиграющие отношения: свадьбу, рождение детей… А ты уже, наверно, нафантазировала! Ну, прости, солнышко!

Так Ванессе суждено было узнать, что Стюарт всех своих однодневных женщин называет солнышками.

Она безо всякой агрессии, абсолютно спокойно произнесла:

– Не хотелось бы быть в ответ невежливой, но… Я уже давно одета и причесана, как подобает для выхода в свет. Детей у нас, совершенно естественно, не планируется ни в будущем, ни сейчас… Но, так уж вышло, так случилось, что два месяца назад мы связали свои судьбы – я вынуждена говорить красиво, хотя ни твою, ни мою душу это особенно не трогает. Правила этикета диктуют нам говорить пафосно, ведь мы с тобой вращаемся в высшем обществе, которое, как известно, требует неукоснительного их исполнения.

Стюарт не просто встал – он подскочил в кровати и вытаращил спросонья глаза. Если бы он умел краснеть – краска стыда бы залила его щеки. Ему было очень неловко оттого, что он высказал такое своей жене – женщине, которую он боялся до безумия и одновременно хотел нравиться ей, неизвестно, почему. Он сразу уловил холодный, вежливый сарказм в ее словах и почувствовал себя нашкодившим ребенком. Хотелось провалиться сквозь землю. Но вместо этого он еле слышно выдавил: