Константин Станюкович: Избранные произведения

Вошел господин в форме. Думаю: сейчас все повскакают с мест и давай по-китайски приседать, — ничуть не бывало! И господин в форме держал себя с совершенной простотой, не наводя ни на кого трепета. Сразу чувствовались простые человеческие отношения.

Он поздоровался со знакомыми, присел к столику, наскоро закусил, выпил стакан пива и заторопился.

— Куда это так торопитесь? — спросил его кто-то.

— Нельзя… В час заседание комитета народного здравия. Сами знаете, какое серьезное дело! — проговорил он и, вдруг заметив одного скромного господина в очках, подошел к нему и заметил: — А вы, батюшка, в прошлом номере-таки хорошо пощипали нас, но только не все подробности справедливы. А впрочем, искреннее спасибо за указание… Мы ведь не боги, чтобы быть всеведущими… Печать помогает нам и сеет доброе, хорошее дело! — прибавил он и ушел.

Я ущипнул себя за нос: не в белой ли горячке, не галлюцинирую ли я, — и поспешил выйти на улицу.

Едва ступил я на панель, как газетные разносчики набросились на меня:

— Не угодно ли, господин… «Сибирская правда»! — кричал один… — Отлично пробрали одного заседателя…

— «Сибирский курьер»! — выкликал другой.

— «Сибирская народная газета»! — кричал третий. — Статья о народном банке в Сибири! Прочтите, господин…

Я купил себе газеты, стал просматривать… В одной из них, в отделе разных известий, была пропечатана полная фамилия заседателя (знакомый мой человек) с указанием, что он, к удивлению, берет взятки; в другой подвергалось спокойному обсуждению какое-то мероприятие; в третьей…

«Но кто же, однако, читает все эти газеты? Откуда явились читатели?» — недоумевал я и направился за справками в книжный магазин.

Подхожу — и не узнаю прежнего магазина. Громадный домина в три этажа с зеркальными стеклами, за которыми красуются книги, а́тласы, учебные пособия, хирургические инструменты, глобусы, скелеты и среди всего этого бросаются в глаза разноцветные объявления: «Всего один только рубль на народное образование»!..

Громадные широкие двери то и дело отворяются. Публика так и валит туда и выходит с связками книг.

Наконец, и я вошел туда, совсем пораженный таким чудом — таким обилием охотников покупать книги.

Экипаж флотский — то, что в армии полк. — Прим. автора.

В старину моряки кругосветное плавание называли «дальним вояжем». — Прим. автора.

Шлюп — трехмачтовое судно, похожее на нынешние корветы. — Прим. автора.

Интрипель — абордажный топор. — Прим. автора.

Нок — оконечность рангоутного дерева. Грот — вторая мачта на корабле. Марс — полукруглая площадка на мачте корабля. Рея — горизонтальный брус на мачте, служащий для привязывания парусов.

Дурной тон (франц.) .

Ожерелье с застежкой (от франц. fermoir — застежка) .

Бискайский залив. — Прим. автора.

Перед крушением у русских матросов есть обычай надевать чистые рубахи. — Прим. автора.

Леера — веревки, протягиваемые вдоль судна во время сильной качки. — Прим. автора.

Boy — по-английски — мальчик; кроме того, «бой» — общепринятое в английских колониях наименование вообще слуг.

Первый министр в Англии, когда она объявила России войну. (Примеч. автора.)

Некоторые исторические данные взяты мною из «Истории Крымской войны и обороны Севастополя» Н. Ф. Дубровина. (Примеч. автора.)

Подлинные слова. (Примеч. автора.)

Подлинные слова. (Примеч. автора.)

«История Крымской войны». (Примеч. автора.)

Жизни тот один достоин, // Кто на смерть всегда готов, // Православный русский воин, // Не считая, бьет врагов. // Что французы, англичане? // Что турецкий глупый строй? // Выходите, басурмане, // Вызываем вас на бой! // Вызываем вас на бой! // (Примеч. автора.)

«История обороны Севастополя». (Примеч. автора.)

Посылавшиеся часто не доставлялись и где-нибудь на пути сгнивали. (Примеч. автора.)

Начальник штаба севастопольского гарнизона. (Примеч. автора.)

Нахимов. (Примеч. автора.)

Сюда сносились все безнадежные и тяжелораненые. (Примеч. автора.)