Раздается на весь класс страшный визг, произведенный Карасем для скандала.
– Кто это? – спрашивает изумленный учитель.
– Я это, – отвечает храбро Карась...
Визг был до того неожидан и неуместен, что учитель растерялся...
– Что это значит?
– Ничего не значит.
– Скотина...
Карась сел спокойно. Учителя поразил этот случай, и потому только он не отпорол Карася...
«Врешь, – думает между тем Карась, – ты меня отпорешь!» – и берет в свои руки цевницу...
Раздается еще сильнейший его визг...
Ливанов на этот раз вышел из себя. Он, озлобленный, бросается к Карасю. Карась же становится коленями на ребро парты...
– Я наказан, – говорит при приближении к нему Ливанова...
– Стой, скотина, весь класс...
– Буду стоять.
Учитель недоумевает, что сталось с Карасем. Однако мало-помалу он успокаивается.
«Нет, ты меня отпорешь!» – думает Карась...
Берет он в руки цевницу и, водя по ней прутом, производит третий, сильнейший визг...
На этот раз Ливанов совершенно сбесился. Он бросился на Карася с поднятыми кулаками...
– Убью, мерзавец!
Карась струсил, видя разъяренного учителя, и когда Ливанов подбежал к нему, он вскочил на ноги и понесся над головами товарищей, по партам, к двери, за которою и скрылся.
Учитель долго не мог прийти в себя.
Долго ходил учитель по классу. Он был страшно озлоблен и в то же время изумлен. «Понять не могу, – думал он, – что сталось с этим мерзавцем?» Факт выходил своею оригинальностию из ряда обыкновенных фактов, и, должно быть, именно это обстоятельство сделало то, что Ливанов не донес о карасиных деяниях инспектору. Иначе Карасю пришлось бы целую неделю таскать из своего тела прутья: за подобные его дерзости в бурсе драли жестоко, до того жестоко, что после сечения относили в больницу на рогожке . Счастье Карася...
Но Карася все-таки высекли в тот день. Он в озлоблении пошел бить стекла училища, был пойман на этом деле, и хотя призывал всю небесную силу во свидетельство того, что он нечаянно разбил стекло, однако ему влепили , как выражается он, около пятидесяти.
Таким образом, наказание Разумникова имело свои добрые последствия: оно бесило только человека, а нисколько не наставляло на путь истины.
Посмотрим, что было после.
Ученики отпускались домой из бурсы по письменным билетикам от двенадцати часов субботы до пяти часов воскресенья. В субботу разошлись ученики, большинство по домам. Училище опустело.
Карась остался в бурсе.
Ученики в свободное время обыкновенно сидели в спальнях. Карась находился в Сапоге . На него напала невыносимая тоска. Он бросился на кровать, покрыл свою голову подушкой и зарыдал. Мы, взрослые люди, на детское горе смотрим очень легко. Разве может ребенок серьезно страдать? Разумеется, большинство читателей ответит: нет. Между тем бывают детские печали глубокие и сильные, печали, за которые человек не может простить и тогда, когда станет взрослым. Карась в ту минуту, когда лежал на кровати, всех ненавидел. Разве может глубоко ненавидеть ребенок? Может. Если бы не учился человек ненавидеть в детстве, не умел бы ненавидеть и в зрелых летах. Бурса дала Карасю сильные уроки ненависти, злости и мести – бурса превосходное адовоспитательное заведение!
Для городского, привыкшего проводить праздники дома, самый гадкий день – праздничный день в бурсе.
Карась кое-как дождался всенощного.
Учеников разделили на две партии: одна отправлялась в лаврскую церковь, другая оставалась в бурсе. К первой принадлежали имевшие сколько-нибудь приличную одежду, ко второй оборвыши и отрепыши, которых стыдно было даже бурсацкому начальству пустить на свет божий. Карась остался с отрепышами, потому что был не уволен в город, а таких не пускали в лаврскую церковь.
По звонку в шесть часов вечера оборвыши и отрепыши отправились на домашнюю всенощную в так называемый " пятый номер ", то есть класс под N 5. Это была большая длинная комната, уставленная партами. На передней стене ее висел огромный образ Христа, сидящего на престоле; пред тем образом и совершалась всенощная одним из лаврских монахов. Ученики сдвинули парты в одну сторону, к стене. Образовалась довольно обширная площадка, на которой и поместились рядами ученики. По правую руку образа поставили аналой, около которого поместилась сборная братия , то есть певчие-любители из оставшихся в бурсе оборвышей и отрепышей.
Карась в детстве был очень религиозный мальчик. Кроме того, на сердце его накопилось очень много горя. Он, лишь только началось всенощное, встал на колени и начал усердно молиться. Содержание его молитвы, как часто случается в детстве, было беспредметное, неопределенное. Он ни о чем не просил, ни на кого не жаловался богу; он, отрешаясь от внешнего мира, стремился куда-то всеми силами своей души. Тепла была его молитва и сильна... Так прошло около полчаса, и Карась с каждым поклоном разгорался духом. Но это благодатное настроение было неожиданно нарушено самым пасквильным образом.
Читать дальше