Алексей Пазухин: Купленная невеста

Толпу эту на Болотную площадь привела назначенная на этотъ день «торговая казнь» дѣвицы Натальи Савельевой, обвиненной въ разбоѣ, убійствахъ и поджогѣ совершенныхъ шайкою разбойниковъ подъ ея, Натальи Савельевой, атаманствомъ. Толпа все росла и росла, такъ что буточники со своими алебардами ничего не могли подѣлать и тщетно упрашивали и уговаривали толпу, готовую сломать своимъ натискомъ самый эшафотъ. Только прибывшіе казаки водворили порядокъ.

Толпа терпѣливо ждала и толковала.

— Говорятъ, красавица атаманша-то эта, — слышались голоса.

— Да, сказываютъ.

— Чего тамъ «сказываютъ», ежели мы сами видѣли ее! — произнесъ чисто одѣтый парень.

— А вы кто?

— Прикащика купца Латухина. Нашъ хозяинъ то кажинный день калачей въ острогъ посылалъ и деньгами арестантовъ одѣлялъ, мы и носили, такъ видѣли атаманшу.

— Хороша?

— Больно пригожа, братцы! Таскали ее не мало, мытарили всячески, а все таки пригожа. Жаль.

— Не разбойничай.

— Это то вѣрно, а все же жаль.

— Сколько ей предназначено?

— Сорокъ одинъ ударъ, больше этого и не бываетъ, ежели кнутомъ. Плетей, тѣхъ и по сту даютъ.

— Не вынесетъ, чай.

— Гдѣ, голова, вынести!

— Говорятъ, изъ за барыни это она въ разбой то пошла. Она сперва у барина то вѣ милости была, а потомъ баринъ тотъ жену себѣ взялъ, ну, жена, конешно, и начала ее, дѣвицу эту, тѣснить, а она, стало быть…

— Везутъ, везутъ! — раздались голоса, и вся толпа взволновалась и хлынула. Медленно двигались черныя дроги, запряженныя парою лошадей. Спиною къ лошадямъ, на высокой скамьѣ, привязанная къ столбу, сидѣла молодая преступница въ арестантскомъ халатѣ и въ бѣломъ платкѣ. Рядомъ съ нею стоялъ палачъ, громадный мужикъ со звѣрскимъ лицомъ, въ красной рубахѣ, въ накинутомъ на плечи арестантскомъ же халатѣ. Солдаты съ ружьями и конные жандармы окружали позорную телѣгу. Сзади на дрожкахъ сидѣли прокуроръ, секретарь уголовной палаты, докторъ и два офицера. Барабанщики, идя около телѣги, выбивали частую дробь…

Когда преступницу ввели на эшафотъ, и секретарь среди гробовой тишины прочиталъ приговоръ, когда палачъ привязалъ преступницу къ «кобылѣ» и отошелъ немного въ сторону, гаркнувъ на всю площадь свое страшное «берегись, ожгу!» въ коляскѣ, стоявшей неподалеку отъ помоста, поднялась дама и навела на эшафотъ лорнетъ. Дама эта была Катерина Андреевна…

Конецъ.

1895

Дельвиг А.А. «К мальчику» (между 1814 и 1819).

Дельвиг А.А. «На смерть кучера Агафона» (между 1814 и 1817).