Алексей Азаров: Дом без ключа

Толстая Марта — ноги ее как колонны, — загораживает дверь. Бергер манит ее пальцем, указывая на стол.

— Сядьте сюда.

Марта, хихикая, трясет жирными плечами. Проходя мимо Жаклин, слегка задевает ее бедром, но этого прикосновения оказывается достаточно, чтобы и Жаклин и стул ударились об стену. Бергер осуждающе покачивает головой.

— Сядьте, Марта. И не устраивайте цирк. Мы на службе!

Марта, продолжая хихикать, усаживается, и кресло издает треск. «Ну и кобыла! — думает Бергер. — Настоящее животное…» Второй офицер надевает наручники на Люсьена. Прошло всего минуты три, не больше.

Телефонный звонок врывается в комнату, как окрик.

На столе два телефона. Белый и красный. Марта снимает трубку белого. Не тот. Тянется к красному.

— Приемная господина Леграна… О, Отто!.. Сейчас передам.

Она кладет трубку и торжественно произносит одно слово:

— Едет…

Это как раз то слово, которого Бергер ждет. Его хватает, чтобы забыть о зуде, раздирающем щеки. Поглаживая щетину, Бергер смотрит на арестованных. Девушка, кажется, близка к тому, чтобы грохнуться в обморок, а мужчина сидит прямо, и сгоревшая до конца сигарета обжигает ему губы. Шок? Очень хорошо!.. Надо удалить их отсюда. Бергер приоткрывает дверь кабинета Леграна, прикидывая, стоит ли вести их сюда или лучше отправить вниз. Пожалуй, выводить рано. Легран быстрее поймет, что проиграл, если увидит Жаклин Леруа в наручниках. Машинально поправив свой уникальный галстук, Бергер подходит к арестованным. Похлопывает Жаклин по щеке.

— Ну, ну… Очнитесь же… Это не так страшно. Я не людоед. Нам нужны не вы, а господин Легран. Он так упорно уклонялся от встречи с нами, что пришлась, как видите, прибегнуть к маленькому насилию. Через час я освобожу вас, и вы пойдете на все четыре стороны. А пока ведите себя тихо и скромно. Договорились?

Хотя руки Жаклин и перехвачены сталью, Бергер старается держаться подальше от нее. Случай в Женеве слишком свеж, чтобы пренебречь опытом. Ничего ужасного, конечно, не произошло, Бергер при любом повороте событий не стал бы стрелять, но дать себя обезоружить — это не входило в его намерения. И зачем только он вообще брал с собой пистолет! Ведь знал же, что не пустит его в ход. После убийства Ширвиндта нелегко было бы скрыться; Рольф своим похищенном наделал шуму, и швейцарские власти усилили охрану границ… Золотое правило шпионажа: «Имеешь оружие — стреляй!» Бергер нарушил его — и лишился отличного «вальтера», подаренного генералом Лахузеном после налета на радиостанцию Глейвице… Их там, в Женеве, было двое против одного, но телохранитель растерялся. Досадный случай, и пусть он послужит уроком!

— Ну а вы? — Бергер поворачивается к Люсьену. — Вы здесь вообще ни при чем, да? Ошибка, недоразумение и так далее?.. Офицер? Воевали против нас? Где?

Люсьен выплевывает окурок.

— Там, где тебя не было, скотина! Гестапо всегда околачивается в тылу. Тебе ли спрашивать?

— Вы невежливы… И потом — зачем злиться? Вы-то здесь случайно?

— Нет! — отрезает Люсьен и поднимает голову.

О!.. Кто бы мог ожидать от слепца такого проворства? Бергер едва успевает отскочить. Удар, нацеленный Люсьеном в пах, свалил бы его замертво. Оба офицера, выпустив Жаклин, наваливаются на Люсьена. Он рычит и кусает одного в плечо. Бергер, опомнившись, ребром ладони бьет Люсьена по шее в то место, где проходит сонная артерия. Особой силы здесь не требуется; совсем ни к чему будет, если в абвер привезут остывающий труп.

Марта с горящими глазами наблюдает за происходящим.

— Дайте ему в…, ну же!

Люсьен сползает со стула.

— Тащите его, — говорит Бергер. — У нас нет ни минуты… Тащите в кабинет и привяжите его, что ли. У кого-нибудь есть веревка?

Офицеры пытаются сдвинуть мычащего от боли Люсьена с места, но он так тяжел, что вдвоем они едва отрывают его от пола. Бергер нагибается, чтобы им помочь, — и тут происходит то, о чем он думал все время, чего боялся и что все-таки произошло вопреки всем предосторожностям… Стекло в окне с мелким звоном разлетается на куски, а Жаклин, запутавшись в портьере, валится вместе с бронзовой Терпсихорой на раму.

Марта издает звук, похожий на вой.

Бергер срывается с места и… летит на пол. Ноги Люсьена замыкаются ниже его колен, тянут, мешают встать. Лежа, Бергер с отчаянием видит, как Жаклин медленно выпрямляется, ускользая от протянутой руки Марты.

— Держите же ее!.. О сволочь! — кричит он и, вывернувшись, каблуком проламывает Люсьену висок.