Дж. Т. Лерой - Сара

— И потом, какой же дальнобойщик потащит себе в спальник черную змею! — фыркнула Пух.

— Да и в любом случае такой поступок не простят в приличном обществе. Другие сутенеры просто не поймут Ле Люпа!

— К тому же поговаривают, будто он влюбился в тебя, — лукаво добавил Лаймон.

— В чем я сильно сомневаюсь! — оборвала его Пух.

Лаймон категорически покачал головой:

— Разве он тебя хоть раз пальцем тронул?

Повар наклонился, всматриваясь в мое лицо, словно видел меня впервые — очевидно, в поисках следов побоев. На меня снова дохнуло колким ароматом рампа.

Я затряс головой.

— Ни разу?

Лаймон недоверчиво покачал головой.

— И не подглядывал, как ты одеваешься?

Снова отрицательный кивок.

— Но он же покупал тебе все эти одежды, игрушки и прочие причиндалы, так ведь? — сказал Лаймон, хихикая.

— Это ничего не доказывает! — заартачилась Пух.

— А тебе он покупал такие шмотки? — почти взвизгнул Лаймон. — А трусики? — выложил он последний козырь. — Ведь он ни разу не отдавал нам в стирку ее розовые трусики, вместе с остальным бельем!

Пух мотнула упрямо головой и качнулась на высоких каблуках.

— Перестань, Лаймон.

— Я только хотел сказать: значит, он стирает их сам!

— Прекрати, Лаймон! — Пух занесла руку, чтобы отвесить пощечину, но ужас, сверкнувший в глазах Лаймона, остановил ее. — Заткнись, — уже более миролюбиво добавила она.

— Он сушит их на шнурке, в кладовке, куда никого не пускает, — пробормотал я, избегая встречаться взглядом с Пух.

Мы сидели в полном молчании, нарушаемом только стрекотом цикад и гудением болотной мошкары, бившейся в мутное оконце.

— Ладно, Лаймон, — наконец вымолвила Пух, чуть севшим голосом, — как бы там ни было, свинья, даже если она слепая, желудь себе найдет. Может, ты и прав. Кто знает, вдруг Ле Люп в самом деле втюрился в нее, но долго это не протянется. Уж мне-то поверь! Деньги он любит куда больше, чем симпатичных маленьких девочек!

Последние слова были адресованы мне.

— Так что Ши-ра ты, или Сара, или как тебя там на самом деле, — Пух опустила веки и завращала под ними зрачками точно стеклянными шариками для игры. Внезапно глаза ее распахнулись, и на лице расцвела улыбка. Она осторожно сдавила мое запястье, точно маленького геккончика — чтобы и не задушить и не выпустить. — Эх, не играть нам больше в куклы, — вздохнула она — и в голосе ее вдруг появилась нежность.

Я почувствовал в душе тепло взаимности:

— Я тоже буду по тебе скучать, — выдавил я и отвернулся в сторону.

— Тебе пора домой. — Но налет нежности в ее голосе пытался лишь прикрыть горечь, точно сахар в абсенте.

— Я хочу, — сказал я. — Очень хочу попасть туда.

Пух одобрительно кивнула, словно приветствуя это решение, и ее взгляд стал чуть менее озабоченным.

— Для того я и привела сюда Лаймона. Он довезет тебя.

Лаймон ухмыльнулся, обнажая ряд траченых табаком зубов.

— Я тебя доставлю домой, — погладил он меня по руке.

— Вот, принесла тебе еду, — объявила Стелла, вплывая в амбар и с грохотом опуская тарелку на стол. Она осмотрелась, попутно оглядывая мою кровать на пьедестале, посреди комнаты.

— Лаймон, Пух? Какого черта вы здесь делаете?

— Мы проходили мимо и услышали шипение. Зашли на всякий случай посмотреть, не превратилась ли она во что-нибудь еще! — сказал Лаймон.

— И что? Превратилась? — спросила Стелла, испуганно выкатив глаза и кивая на босые ноги, торчавшие из-под одеяла.

— Нет, мы застали ее в человеческом обличье.

— Брр! — поежилась Стелла. — Пух, что ты с ними сделала? Похоже, тебе придется еще поработать, лежа на спине, чтобы привести их в чувство.

— Мы как раз собирались уходить, — сказал Лаймон, наматывая мне черный шарф на лицо.

— Она еще не просыпалась? — спросила Стелла. — Может, проверить, с ней все в порядке? Ле Люп может покончить с ней разом — попросту даст слопать болотным травам — и никаких проблем с кормежкой! — расхохоталась Стелла.

— Я проверял. С ней все в порядке. — осклабился Лаймон.

— Очень надеюсь, Лаймон, что это именно так и ты проверил как следует. С ней все в порядке, ты уверена, Пух?

Я кивнул.

— Боюсь, Петуния вколола ей слишком сильную дозу. Слава тебе, Господи, что вы заглянули сюда. Я уже сдрейфила, что она проснется и попытается околдовать меня, как раньше. Лучше бы ее связать по рукам и ногам на всякий случай, но Ле Люп этого никому не уступит — такие вещи он любит делать самолично, — фыркнула Стелла.