Ярослав Ивашкевич: Хвала и слава. Том 2

— Стихи захотелось читать, — сказал вдруг Януш, — только в голову ничего не приходит.

И тут Ариадна встряхнула головой, «как раньше», локоны упали ей на лоб, и тихо но напевно она произнесла:

Януш вздрогнул. «Нет, нельзя так воспринимать все это, — подумал он. — Спокойно, спокойно, не принимать это к сердцу».

Спустившись на Пьяцца де ль Пополо, они еще выпили кофе в небольшом кафе на углу. Отсюда Януш должен был отвезти Ариадну на такси в другой конец города. В кафе — а точнее на стене подле двери, потому что сидели они снаружи, прямо на площади, — они заметили афишу завтрашнего симфонического концерта в театре «Арджентина». Играть должен был Артур Рубинштейн {11} 11 Стр. 30. Артур Рубинштейн (род. в 1889 г.) — знаменитый польский пианист. , а дирижировал — Павел Клецкий {12} 12 Павел Клецкий (1900—1973) — дирижер и композитор, поляк по происхождению, последние годы жизни прожил в США. . Ариадна помнила Рубинштейна по Парижу и поэтому даже всплеснула руками.

— Мы должны попасть на этот концерт, — категорически заявила она.

— Дорогая, — заметил Януш, — о нем ведь уже давно объявлено, и все билеты наверняка раскуплены.

— Это ничего не значит, мы должны на него попасть.

— В конце концов, это не так трудно, — заметил Эдгар, — я просто позвоню утром Рубинштейну или Клецкому. Должны же они меня, черт возьми, знать.

И вот таким образом они очутились на другой день перед самым началом концерта у театра «Арджентина». Было довольно поздно, поэтому они поспешили в ложу. В проходе Эдгар успел шепнуть Янушу:

— Нам надо поговорить в антракте. У меня важные новости.

Программа концерта состояла исключительно из русской музыки. Сначала шли «Вариации» Аренского на тему Чайковского, потом Второй концерт Рахманинова. Во втором отделении — «Поэма экстаза» Скрябина.

— Программа как будто специально для нас, — сказал Януш.

Ариадна с опаской взглянула на Шиллера.

— Вы ведь, кажется, не любите «Поэму экстаза»?

— Давно ее не слышал, — улыбнулся Эдгар. — Может быть, изменю свое мнение.

— А «Вариации» Аренского? — спросил Януш.

— Это моя любимая мелодия, — сказала Ариадна и принялась напевать:

Но тут вышел Клецкий, зал встретил его вежливым всплеском аплодисментов, и концерт начался. Оркестр был превосходный. Эдгар слушал внимательно, склонив голову набок.

Ариадна взяла Януша за руку. Когда оркестр умолк, оказалось, что она что-то говорит, но Януш не мог ее расслышать из-за аплодисментов. Он склонился к ней. Ариадна читала на память последнюю строфу романса Чайковского на слова К. Р. {13} 13 Стр. 31. ...на слова К. Р. — Этим криптонимом подписывал свои стихи (имевшие дилетантский характер) великий князь Константин Константинович Романов.

— Вы забыли, что для меня остались тернии… — повторила она по-французски. — Для Христа остались тернии… Понимаешь? А мы срываем розы…

— Хорошенькие розы! — сказал Януш, но Ариадна не слушала его.

Януш прикрыл глаза, и на миг, на краткий миг перед ним возникло лицо Зоси. Такое, каким он видел его тогда, после смерти. Это было страшно. Он еле сдержался, чтобы не вскрикнуть, и быстро открыл глаза. Зал грохотал аплодисментами. Появился Рубинштейн.

Уродливый, на редкость уродливый, но какой-то фантастически обаятельный. Какой-то невероятно близкий и в то же время как будто Зевс на облаке. Удивительно своеобразный.

Эдгар нагнулся к Янушу.

— А ведь он похож на Шопена.

— Чем?

— Не знаю, какая-то аура исходит.

Раздались сильные и решительные аккорды. Быстрые пальцы Рубинштейна извлекали из рояля только ему одному присущий звук, округлый, сильный, подобный перестуку медных шариков. Необычайное чувство меры обоих артистов помогло им исполнить первую часть концерта Рахманинова на самой грани банальной цыганщины. Такт и музыкальность спасли старого комедианта.

Потом началась вторая часть, мудро развивающаяся из разложенных аккордов Баха, Бетховена и Шопена. И эта божественная, сладкая, даже слишком сладкая мелодия с задумчивым повтором в конце. Рубинштейн играл как бог, Ариадна открыто плакала.