Ясунари Кавабата: Озеро

Ему вспомнилась проститутка, которая подошла к нему в веселом квартале, когда он убегал от Хисако. Она тогда сказала, что специально не шла за ним. Но женщина в грязных резиновых сапогах не походила на проститутку. Грязь на ее сапогах не была влажной. Похоже, она налипла на сапоги много дней назад, и та не удосужилась их даже почистить. Сапоги были старые, резина на них стала белесой. Что это за женщина, которая в сухую погоду бродит близ Уэно в резиновых сапогах? — с удивлением думал Гимпэй. Может, она ненормальная? Или у нее уродливые ноги? Ну да, поэтому она и носит длинные шаровары.

Гимпэй подумал о своих уродливых ногах, представил не менее уродливые ноги следовавшей за ним женщины и мгновенно остановился, намереваясь пропустить ее вперед. Но она тоже остановилась. Их вопрошающие взгляды встретились.

— Что вам от меня нужно? — Женщина спросила первой.

— Об этом я хочу узнать у тебя. Разве не ты пошла за мною следом?

— Вы подмигнули мне.

— Ошибаешься, подмигнула мне ты, — возразил Гимпэй и в то же время подумал: когда они встретились, она могла воспринять его взгляд, как некий знак; но нет — именно она поглядела на него многозначительно!

— Просто мне показалось, что для женщины ты одета несколько странно — вот я и поглядел на тебя.

— А что странного в моей одежде?

— Ты всегда идешь вслед за мужчиной, стоит ему на тебя поглядеть?

— Нет, просто вы меня заинтересовали.

— Что ты задумала?

— Ничего.

— Должна же у тебя быть какая-то цель, раз ты преследуешь меня?

— Я вовсе не преследую… Просто пошла за вами — и все!

— Ясно.

Гимпэй вновь поглядел на женщину. Ненакрашенные губы нездорового серого цвета; во рту, когда она говорит, поблескивает золотая коронка; на вид, пожалуй, лет около сорока; взгляд узких глаз — настороженный и сухой, как у мужчины; в зрачках затаились хитрость и коварство; один глаз чуть меньше, кожа на лице загрубела от солнца.

Внезапное беспокойство охватило Гимпэя.

— Давай прогуляемся, — предложил он и прикоснулся к ее груди, чтобы удостовериться. Да, перед ним, безусловно, женщина.

— Что вы делаете? — возмутилась она и схватила его за руку. Ее ладонь оказалась неожиданно мягкой.

Впервые в жизни Гимпэй пытался таким образом выяснить, женщина ли перед ним. Собственно, ему и так это было ясно, но, когда он, коснувшись рукой ее груди, окончательно удостоверился, ему это принесло странное успокоение. Он ощутил даже некую симпатию к этой женщине.

— Пройдемся еще немного, — предложил он.

— Зачем?

— Может, набредем на уютную харчевню.

Раздумывая, где можно отыскать подходящее место, чтобы посидеть с этой странно одетой женщиной, он свернул с боковой улицы на более широкую и хорошо освещенную и толкнул дверь харчевни, где подавали одэн. Женщина последовала за ним. Вокруг плиты, на которой в котле варился одэн, буквой «П» протянулся общий стол со скамьями. Были и отдельные столики. За общим столом сидело много посетителей, и Гимпэй выбрал отдельный столик поближе к выходу.

— Что будешь пить, сакэ или пиво? — спросил он.

Гимпэй не ощущал никакого влечения к этой мужеподобной женщине, но, убедившись, что ее присутствие ему ничем не грозит, он почувствовал облегчение и даже предоставил ей самой выбирать: сакэ или пиво.

— Сакэ, — ответила женщина.

Помимо, одэн здесь готовили и другую незатейливую снедь, о чем свидетельствовали висевшие на стене листы бумаги с названиями блюд. Гимпэй опять предложил ей выбрать еду по своему вкусу. Она заказала себе слишком много, и это вызвало у Гимпэя подозрение, что она — женщина сомнительного поведения. Но он решил не высказывать свои мысли вслух. Женщина же с некоторой опаской поглядывала на Гимпэя и, по-видимому, еще не решила, стоит ли приглашать его к себе. А может, она последовала за ним, почувствовав родственную душу.

— Странная жизнь, не так ли? Днем не знаешь, что может случиться вечером. Вот мы сейчас выпиваем вместе, хотя я не знаю, кто ты, и никогда с тобой не встречался.

— Это верно, я тоже вас вижу впервые, — безразлично отозвалась женщина после того, как опрокинула стаканчик сакэ.

— Мы с тобой выпьем, и день на этом закончится.

— Закончится.

— Ты отсюда домой?

— Да, ребенок там остался один. Он меня дожидается.

— У тебя есть ребенок?

Женщина выпивала один стаканчик за другим. Гимпэй же не столько пил, сколько наблюдал за ней.

Трудно было поверить: в один и тот же вечер он любовался девушкой у водоема, где ловили светлячков, затем его преследовал у дамбы призрак младенца, и вот теперь он выпивает в харчевне с первой встречной. Наверно, Гимпэя привлекла ее отталкивающая внешность. То, что он увидел Матиэ у водоема, походило на чудо. Реальностью же была эта уродина, сидевшая рядом с ним в дешевой харчевне. Чем безобразней она, тем лучше. Тем определенней надежда узреть ангельский лик Матиэ.