Александр Золототрубов - Опальный адмирал

— Наша взяла, Николай Герасимович! — ликовал Галлер, увидев, что нарком подписал документ.

— Теперь будем, Лев Михайлович, более активно воспитывать в людях смелость и отвагу, готовить их к тяжелым испытаниям. Помните одно мудрое изречение Нахимова? «Жизнь каждого принадлежит Отечеству; и не удальство, а только истинная храбрость приносит ему пользу».

— Павел Степанович наголову разбил турецкую эскадру у Синопа, а вот во время обороны Севастополя угодил под пулю, — обронил Галлер.

Кузнецов взглянул на него:

— Проект приказа об изучении и использовании корабельной техники еще не набросали?

— У меня все готово, но Исаков не внес свои предложения.

— Поторопите его, — хлопнул по коленям Кузнецов. — А я вплотную займусь программой постройки кораблей, особенно подводных лодок.

Наркома ВМФ так захватила эта проблема, что он постоянно думал о ней, что-то вносил в список, что-то вычеркивал. Большую надежду он возлагал на помощь секретаря ЦК Жданова, члена Главного военного совета ВМФ. Но тот сам решений не принимал и помогал в тех случаях, когда знал, что делается это по заданию вождя.

— Ты не будь робким, — сказал Кузнецову первый заместитель наркома обороны маршал Буденный, когда Николай Герасимович поделился с ним своими трудностями. — Как нарком ВМФ ты и только ты несешь ответственность за подготовку флотов к войне. А коль так, иди со своими тревогами к Сталину. Или надеешься, что тебе поможет Наркомат обороны? Наивное заблуждение! Я и то не могу тебе помочь. Твое дело — в руках вождя!

Маршал был прав. По свидетельству Жукова, Наркомат обороны «был занят по горло своими сухопутными делами, и даже начальник Генштаба не мог выделить время, чтобы познакомиться с флотом». Кузнецов был предоставлен в решении оперативных вопросов самому себе, и он делал все, чтобы война не застала флоты врасплох.

В июне 1940 года Совет Народных Комиссаров присвоил Кузнецову и его заместителям Галлеру и Исакову звание адмирала, а командующим флотами — вице-адмирала. В тот же день Председатель СНК СССР Молотов позвонил наркому ВМФ.

— Николай Герасимович, вы, надеюсь, довольны? — добродушно спросил он. — От всей души поздравляю вас и ваших коллег. Теперь сам Бог велит адмиралам трудиться на благо военного флота с удвоенной энергией.

— Факт, Вячеслав Михайлович, все наши силы — родному флоту!

Вскоре Кузнецова вызвал в Кремль Сталин.

— На Балтийском флоте, как вам известно, начинаются учения, — сказал он, весело глядя на наркома ВМФ. — Мне звонил Жданов и предлагал принять в них участие. Я ответил ему, что поехал бы, но товарищ Кузнецов пока меня не пригласил, а он в этом деле хозяин. — В глазах вождя блеснула хитринка.

— Товарищ Сталин, — встрепенулся нарком, — я буду рад, если вы пожелаете прибыть на Балтику! Я еще не забыл, что вы были у меня на крейсере «Червона Украина»…

— А вы, оказывается, заводитесь сразу, — усмехнулся в усы вождь. Помолчав, он серьезно добавил: — Поехать на флотские учения, к сожалению, не могу, хотя к кораблям я неравнодушен. А вам велю быть вместе с Андреем Александровичем. Когда вернетесь — охотно вас послушаю.

«Не будет он меня слушать, — подумал Кузнецов. — Сейчас ему не до флота. Назревает война, и это его волнует».

Пробыл нарком на Балтике несколько дней. Вернулся в Москву поздно ночью. Жена обрадовалась, повисла у него на шее, целуя то в одну щеку, то в другую.

— Я так по тебе соскучилась, — прошептала она.

И вдруг на тумбочке зазвонила «кремлевка». Кузнецов снял трубку и от неожиданности едва не уронил ее на пол: звонил Сталин!

— Вы уже прибыли с Балтики? — спросил он глухо. — Я жду вас…

Николай Герасимович вызвал машину, быстро оделся и вышел.

У Сталина, к его удивлению, был Жданов. Оли пили чай с вином и о чем-то беседовали. Увидев Кузнецова, хозяин добродушно пригласил его к столу.

— Садитесь, молодой нарком, и рассказывайте, как прошли учения. Андрей Александрович остался ими доволен, говорит, подводная лодка атаковала успешно корабль, на котором вы находились. Это, наверное, шутка? Да вы садитесь, наливайте себе чаю, берите бутерброды…

— Спасибо, я дома поужинал, — схитрил Кузнецов. — Ну а докладывать, извините, я привык стоя…

— Ты, Андрей, говорил, что нарком ВМФ орел, а он видишь какой скромный, — усмехнулся Сталин.

Кузнецов покраснел.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Молотов.

— Можно, Иосиф?

— Ты уже вошел, чего спрашиваешь? Садись, тебе тоже полезно послушать наркома об учениях на Балтике. Рассказывайте, Николай Герасимович…