Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Так и хочется сказать: «Да постыдитесь же, охальник! Ну, соврали, так идите дальше потихоньку, излагайте. А вы нам с амвона прописные истины читать! То без вас не знаем, что оборону не упредишь».

Но Резуна «несёт», он упивается своей логичностью (интересно, он при этом помнит, что все его построения имеют в основании ложь и искажение, или уже позабыл):

«Существует немало указаний на то, что срок начала советской операции «Гроза» был назначен на 6 июля 1941 года (выделено автором – И.Д., В.С.). Мемуары советских маршалов, генералов и адмиралов (ни одна цитата из которых, приведённая Резуном, ни прямо ни косвенно на 6 июля 1941 года, как дату нападения СССР на Германию, не указывает – И.Д., В.С.) , архивные документы ( из которых Резун не привёл ни одного – И.Д., В.С.) , математический анализ сведений о движении тысяч советских железнодорожных эшелонов –всё это указывает на 10 июля как дату полного сосредоточения Второго стратегического эшелона Красной Армии вблизи западных границ. Но советская военная теория предусматривала переход в решительное наступление не после полного сосредоточения войск, а до него. В этом случае часть войск Второго стратегического эшелона можно было сгружать уже на территории противника и после вводить в бой.

Жуков (как и Сталин) любил наносить свои внезапные удары воскресным утром. 6 июля 1941 года – это последнее воскресенье перед полным сосредоточением советских войск» [82;327].

Вот вам и ещё один «серьёзный» аргумент: 6 июля – воскресенье, а Сталин с Жуковым любили нападать по воскресеньям.

Но если «перевёрнутая» цитата из С.П. Иванова и ссылка на выходные и праздничные дни вас всё-таки не убедили, то у Резуна найдётся ещё один «железный» довод – об отборе 3700 коммунистов на политическую работу в РККА:

«Идёт сосредоточение советских войск на границах Германии и Румынии, точно как в августе 1939 года на границе Польши. В 1939 году через 19 дней после постановления о призыве номенклатуры в РККА Красная Армия нанесла удар. Сценарий повторяется. Если от даты нового постановления отсчитать 19 дней, то как раз попадаем в 6 июля 1941 года… В этот день Красная Армия должна была нанести удар по Германии и Румынии. 19 дней – не совпадение. Планы заранее составлены на все предыдущие и последующие дни. Время пущено как перед стартом ракеты. По заранее отработанному графику проводятся сотни разных действий и операций, и для каждого действия в графике точно определено время. По их расчётам и планам в день «М – 19» (т.е. 17 июня 1941 года) надо направлять номенклатуру в армию. Этот механизм отсчёта дней отработан на учениях и предыдущих «освобождениях». В июне 1941 года он снова пущен в ход. Детонатор мины, заложенной под Европу, уже отсчитывал дни…

Постановление, как все подобные ему, было секретным. О его существовании стало известно через много лет после окончания войны. Да и то, название опубликовано, а текст скрыт…» [ 80; 406-407].

Ссылка на мобилизацию номенклатуры должна, по мысли Резуна, убедить самых сомневающихся.

Такая вот аргументация, такие доводы. На подобных аргументах и доводах построена вся теория Резуна.

* * *

Чем вызывалось молчание политического и военного руководства СССР в послевоенные годы о довоенных планах Советского Союза – сейчас можно только гадать. Боялись ли «кабы чего не вышло да не то ни подумали», или было по-человечески стыдно за то, что уж больно «не так» всё пошло? Только умолчание в итоге «вышло боком» для СССР и России. Неизвестные широкой общественности планы были интерпретированы «борцами за историческую истину» в плоскости теории «советской агрессии», т.е. подумали именно не то, что было в действительности. Сейчас, когда советские довоенные планы рассекречиваются, становится ясно, что боялось руководство СССР зря: во всяком случае, эти документы ясно говорят, что нападать на Германию первым Советский Союз не собирался. Ну, а чувство стыда за то, что всё пошло совсем иначе, чем хотели, быть, конечно, могло, ведь собирались бить агрессора на его территории, «малой кровью, большим ударом», а вышло… Но только для дела чувство это в себе надо было пересилить.

Итак, каковы же были военные планы СССР накануне войны с Германией? Сейчас мы уже смело можем говорить, что планы первой операции в войне с Германией носили наступательный характер и предусматривали разгром противника собственным наступлением. «Воевать будем на чужой территории, малой кровью, большим ударом!». Это не был просто пропагандистский штамп, как утверждают некоторые авторы (см., например, А. Бугаёв «День «N». Или неправда Виктора Суворова»). Чистой пропагандой можно считать только утверждение про «малую кровь», ибо никто не мог сказать с уверенностью, сколько её будет пролито. Да, хотелось бы меньше, но… Что же до слов про войну на чужой земле и мощным ударом, то это вполне совпадало с намерениями высших советских военных. Другими словами, зарываться в окопы, как в Первую мировую, и ограждать себя Засечными чертами, как в средние века, никто не собирался, хотя господин Резун других способов оборонительной войны и не видит. Видимо, и стратег он плохой, и тактик неважный, да и шахматист невесть какой (иначе бы знал о Сицилианской защите – защите нападением).