Росс Лэйдлоу: Аттила, Бич Божий

«Эратосфен… вроде бы даже сумел высчитать длину ее окружности…»

Эратосфен считал, что Земля имеет форму шара, и решил вычислить окружность этого шара. Будучи географом, Эратосфен знал, что Александрия — город в котором он жил, — находится к северу от города Сиена и что расстояние между ними, в пересчете на современные меры, составляет 750 км. Во время летнего равноденствия, в полдень, лучи солнца падают в Сиене перпендикулярно поверхности Земли. Это означает, по мнению Эратосфена, что солнце находится в этот момент в зените. В этот же самый момент в Александрии лучи солнца имели направление под некоторым углом к вертикали. Солнце находится очень далеко от Земли, поэтому мы можем считать его лучи параллельными. С помощью гномона Эратосфен высчитал, что дуга, соединяющая оба города, соответствует центральному углу в 7,5 градуса, равна 1/48 части окружности. Таким образом, если 1/48 часть окружности имеет длину 750 км, то вся окружность Земли равна 36 000 км (750 км × 48).

«К Эгидию, трижды консулу, взывают бритты…»

Возможно, из-за сходства имен, Гильда путает Эгидия (Aegidius) с Аэцием (Aetius), к которому в действительности и обращались с жалобами бритты. Эгидий в то время служил под началом Аэция в Галлии, как, к слову, и Мажориан, будущий император. Эгидию же суждено было стать «магистром пехоты и конницы всей Галлии».

«Патруль был уже у Андериды…»

Певенси — римляне называли город Андеридой — продержался до 491 г. В относящейся к этому году записи «Англо-саксонской летописи» говорится: «В том году Элла и Цисса осадили Андериду и убили всех ее жителей; ни один бритт не выжил».

«То был момент величайшего кризиса, но Константин не растерялся…»

Решал возникшую проблему и император — единственным известным ему способом. Феодосий, босой, лично встал во главе десятитысячной процессии, которая, с гимнами, иконами и мощами, направилась во дворец Гебдомона, где состоялась большая служба, на которой император обратился к богам с мольбами о помощи.

«… и не абы как, а в виде неприступной твердыни…»

Следует отдать дань уважения инженерному гению римлян — стена стоит и сейчас. На протяжении тысячи лет сдерживала она напоры врагов, пока наконец не пала под натиском турок в 1453 г. Имя Константина увековечено выбитой на Стене надписью: «Constantinus avans haec moenia firma locavit [Твердыню эту воздвиг Константин-Победоносец]». Часть Стены недавно была отреставрирована.

«… Аттила, должно быть, хорошенько подумает, стоит ли ему вновь воевать с римской армией…»

Действительно, сражение на реке Ут стало последней битвой, в которой гуннам удалось взять верх над римлянами.

«… гуннам отошла полоса территорий южнее Данубия, от Сингидуна до Новы…»

Вероятно, Аттила хотел не занимать эти территории, а создать там «зачищенную зону», что облегчило бы гуннам будущие вторжения в Римскую империю.

«… Констанций должен был убить меня, и подкупил его Хрисафий…»

Подробнее о заговоре, организованном Хрисафием, читайте в книге Гиббона «Закат и падение Римской империи», глава 34.

«… candidatus лучшего полка константинопольской scholae…»

Базировавшаяся в Константинополе личная охрана императора состояла из семи элитных конных полков, известных как scholae . Из числа этих конников отбирались сорок человек, candidati , входивших в персональную свиту императора. Отдельные представители scholae зачастую выступали в качестве имперских агентов, выполняя различные миссии в провинциях.

«… гористое плато между Понтом Эвксинским и Каспийским морем…»

Армения выступала в качестве своеобразного интерфейса в «Большой Игре», разыгрываемой в римском мире. Армению следует воспринимать как нынешний Афганистан, Рим — как Великобританию, Персию — как Россию. Будучи оккупированной самыми разными могущественными державами, от Рима и Персии до Турции и Советского Союза, на протяжении почти двух тысячелетий Армения в конце концов вновь обрела автономию.

«Что это — нейтральная зона или оспариваемая территория, — решай сам…»

В пятом столетии в римском мире, особенно в Константинополе, осознали наконец, что их империя является лишь одним из множества существовавших в то время государств, что в корне расходилось с тем мнением, что бытовало в Риме IV веке, где считали, что Римская империя включает в себя весь цивилизованный мир. Ослабление Западного Рима и его усиливающиеся разногласия с восточным партнером, новое появление на политической арене Персии, обретшей при Сасанидах былое могущество, внезапный подъем огромной империи Аттилы — все это способствовало разрушению этой удобной иллюзии. Новую реальность хорошо иллюстрируют дипломатические миссии в Рим, Нубию и к берегам Днепра Олимпиодора Фивского, которого сопровождал попугай, говоривший на чистом классическом греческом языке.