Софья Андреева - 77 бантиков на одной голове

Борис поначалу крепился, и снисходительно поглядывал на проплывающие мимо картинки, удостоверившись, что рядом с девчонками их никто не собирался трогать. Но когда на одном из поворотов он увидел самого себя, барахтающегося в предсмертных конвульсиях в паутине, он тихо застонал и сполз поближе к брату. Шутки шутками, но ведь так можно и с ума сойти.

Что-то прогремело. Тропинка дернулась, и исчезла. По инерции, продолжая движение, братья горохом ссыпались вперед. Брим-Бом ткнулся носом в Шиповник.

Кикирилла, удивленная внезапной остановкой, огляделась. Это поляна не была похожа на поляну Ядигиды. Девочка отряхнула колени. Увидев Шиповника, она подпрыгнула от радости. Он сидел на корточках, уставившись взглядом на небольшую ямку. Словно мартышка, Кикирилла заскочила ему на плечи и заколотила ногами. Она заорала во все горло:

— Мы нашли её, мы нашли ее! Вот твоя Ромашка — встречай.

— Ромашка!!!

Ошеломленный Шиповник будто оттаял, взгляд его понемногу ожил и потеплел, и…Шиповник зарыдал. Не стесняясь слез, Шиповник протянул к ней руки. Брим-Бом как маленький ребенок, у которого отбирают любимую игрушку, мгновенно отвел руку назад, спрятав Ромашку за спину.

— Отдай!

— Отдам, — уверил его долговязый и быстро добавил, — только после того, как выполните мои условия.

— Отдаст, — вторил ему Борис, — только после того, как выполните и мои условия тоже.

— Отдаст, — уверила Кикирилла Шиповника, — когда выполню их условия.

— Может не надо? — решила схитрить Элис, — вдруг это не та Ромашка?

— Та! Я точно знаю! Та! — крикнул Шиповник срывающимся голосом.

— Та, та! — воскликнули братья, испугавшись, вдруг это неправда.

Элис презрительно фыркнула, и скептически бросила:

— А что делать, если я не верю?

Борис заскрипел зубами и ядовито выдавил:

— И не верь, главное, он верит, — махнул он головой в сторону Шиповника.

— А что он? Он от любви слепой. Ему Ромашка теперь везде чудится, — одним вздохом выдохнула Элис. Она в душе молила Шиповника, чтоб он не стал доказывать обратное. Это нарушило бы её планы. Опережая его на полслова, она шустро затараторила:

— Ты помнишь, где она расцвела?

Шиповник присел и среди густой травы горькой полыни погладил островок земли с пробивающейся молодой порослью одуванчика.

— Здесь.

— А вот мы сейчас проверим, — решительно заявила Элис. — Посадите её туда.

Братья переглянулись. Не подозревая подвоха, Борис кивнул. Брим-Бом наклонился, разгреб ямку и устроил Ромашку в лунку. Конечно же, это был золотой корень! Мгновенно просветлело небо, оно наполнилось прозрачной свежестью, и над тайгой наперекрест раскинулись две радуги, прямо над головами друзей. На землю от радуг упала тень. В той точке, где тень перекрещивалась, и было заветное место для новогоднего бала. Кикирилла устало присела. Все, задание выполнено, золотой корень найден, зал построить успеем. Вряд ли скоро появятся строители в этой глухомани у подножия Лысой горы на Малахитовой поляне. Кикирилла готова была расплакаться от счастья, так ей было хорошо. С плеч свалилась огромная гора ответственности.

Шиповник, схватившись за голову, тихо простонал:

— Какое горе, она золотой корень. Какое горе…

— Почему? — удивилась Кикирилла. — Радоваться надо, глупый.

— Сама посуди, зачем я, обычный Шиповник нужен ей, необыкновенной?

Борис, понаблюдав за радугой, затем за всеми, воспользовался заминкой, юрко подскочил к Ромашке, выхватил её из лунки и спрятал у себя на груди.

— Я хочу ещё один камень.

— Дудки! — сказала Элис, и, пританцовывая, весело захлопала в ладоши. Обманули дурачка на четыре кулачка. Нет, нас же трое, значит, обманули на шесть кулачков.

— А как же уговор?! — в унисон воскликнули братья.

— Нет, — устало сказала Кикирилла, — я выполню свое обещание.

Братья насторожились, ожидая подвоха. Неужели она настолько наивна, что сделает все, как обещала. Ведь теперь у них не осталось ничего, что могло заинтересовать. Борис напряженно переспросил:

— Правда?

— Конечно.

— И сама пойдешь в клетку?

— Раз я обещала, значит пойду.

— Ну, ты даешь! — восхитился Борис, и крепко сцепил пальцы рук. — С таким самопожертвованием он сталкивался впервые. А поскольку такого, по его понятиям, в жизни не бывает, то естественно, он не поверил во всю эту чепуху.

— Моя миссия закончена, царская зала найдена, и сейчас надо освободить лис.

Брим-Бом хлопнул себя по лбу.