Олег Коряков: Формула счастья

Борис Юрьевич весело переглянулся с женой.

Ярослав склонился к пульту видеоэкрана, включил аппарат в общеконтинентальную связь и набрал нужный индекс. Экран осветился матовым мерцанием. Ждать пришлось с минуту. В приёмнике раздался тихим и появилось, как всегда, прихмуренное, чуть одутловатое лицо Андрея.

— Добрый день, тихоокеанец, — сказал он. — Как дела?

— Все очень хорошо. Только у нас уже не день, а вечер.

— Это понятия относительные. Как батя?

— Полный порядок. Твоя сестрица дома?

— Держи ее. — Андрей отступил — на экране сверкнула улыбка Рано.

— Здравствуй, Яр! Я подслушала: у Бориса Юрьевича все хорошо?

— Вполне!

— А мы собираемся в дорогу. Завтра будем на Памире. Ярослав смотрел на нее, и в памяти почти подсознательно начали всплывать древние пушкинские строки: «Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты…» Яр смутился, словно Рано могла догадаться, и, улыбнувшись, сказал:

— Есть предложение: летите сюда. У меня для вас сюрприз.

— Что такое?

— Я выиграл у тебя спор. Инга снова нашла Даниила.

— При чем тут Инга? Ты помешался на ней. Ведь ты же ещё не был во Владивостоке.

— Я нашёл дневник Даниила и письма Инги, я видел их фотографию — муж и жена.

Рано ахнула:

— Ты разыгрываешь!.. Яр, это серьёзно?

— Очень.

На экране рядом появилось лицо Андрея:

— Зачем же лететь? Лучше расскажи.

— Ты чучело! — Рано адресовалась уже к брату. — Конечно, нужно лететь.

Ярослав торжественно улыбался.

— Ярчик, — сказала Рано, — мы это сейчас обсудим. Через час вызовем тебя и скажем, как решили. Я думаю, мы все-таки решим прилететь.

Экран потухал медленно, нехотя. В эфире ещё струился образ Рано…

1963 г.