Авраам Иегошуа - Дружественный огонь [litres]

Будь рядом с ним сын, ему было бы намного легче переносить отсутствие жены. Он выключил в офисе свет и уже взялся за ключи от входной двери, когда требовательная мелодия находившегося в кармане мобильника напомнила ему, что жизнь на земле еще продолжается. Это был зов, на который нельзя было не отозваться. И Яари откликнулся, хотя из-за полной темноты не сумел сразу определить номер входящего звонка. Разумеется, первое, что пришло ему в голову – это сын, не находящий себе места на базе. Моран…

Но это был не Моран. Это была старая леди из Иерусалима, доктор Беннет, чей голос воззвал к нему из темноты. В конце концов, она поймала его и не отпускала до тех пор, пока он не сдался, сказав ей то, что она так жаждала узнать. А хотела она лишь одного – каким образом может она поговорить с самим мистером Яари, который устанавливал в ее квартире лифт и гарантировал лично, что лифт этот проработает до конца дней, не уточнив, к сожалению, чьих именно – самого лифта, мистера Яари или ее, доктора Беннет.

Да, она знала, что его отец давно отошел от дел, что он на пенсии, и здоровье его оставляет желать лучшего, но ее случай – выходящий из ряда вон. Она – старый друг семьи, для которого (у нее не было ни малейшего сомнения) настоящий Яари поднимется с одра своих болезней и поспешит прибыть к ней, а потому все, чего она хочет, это чтобы он не забыл прихватить с собой необходимое оборудование для ремонта и пару сообразительных мастеров.

– Дело в том, – сказал Яари с присущим ему терпением, – что мы – дизайнерская фирма, понимаете, о чем я? Дизайнерская фирма, а не центр по техническому обслуживанию. У нас нет оборудования, необходимого в таких случаях, все, чем мы занимаемся – это сидим перед экранами компьютеров и думаем. Кстати… вы никогда не слышали, что есть такая штука: «желтая книга» или «желтые страницы»? Вот там вы и найдете все, что вам нужно.

Она была знакома с «желтыми страницами» и знала, как ими пользоваться. Но его отец в свое время заставил ее поклясться, что в случае какой-нибудь проблемы она позвонит только ему. Для этого и существовал внутренний лифт, персональный, собственной его особой разработки, так что один лишь он знает, как управляться с ним.

– И когда же случилась последняя поломка?

За долгие годы ничего серьезного не происходило. Очевидно, потому что лифт все эти годы находился под постоянным наблюдением. И если его, Яари, отец в Иерусалиме и в пределах досягаемости, он обязан появиться и привести свое детище в порядок.

– Странно… – пробормотал Яари. – Отец никогда не упоминал при мне ни о вас, ни о вашем лифте, – и вдруг подумал, что могло существовать многое иное, о чем отец никогда не рассказывал ему.

И он смягчился.

– Все может быть, доктор Беннет. – Но мой отец, как бы он сам того ни хотел, увы, не в состоянии повидаться с вами. Как я уже сказал, он серьезно болен.

– А что с ним, если не секрет?

– У него Паркинсон…

– Ну и что?

– А вы – что вы хотите сказать своим «ну и что»? Похоже, вы не представляете, что это. Его руки и ноги, все его тело охвачено жесточайшим тремором. И уж, конечно, в таком состоянии ничего чинить он не может.

Но Яари, в отличие от своего отца, похоже, совсем не знал доктора Беннет.

– Хорошо, – прозвучало из трубки. – Пусть он не в силах починить мой лифт, но приехать и посмотреть, в чем там дело, он может? Поставить, так сказать, «диагноз»? У нее, сказала она (и Яари ей поверил), есть множество друзей, пораженных Паркинсоном. И они тоже трясутся. Но голова у них работает.

– У моего отца голова тоже работает. Но, боюсь, не для вашего лифта.

Женщина из Иерусалима, похоже, потеряла терпение, разговаривая с человеком, который рассуждал как ребенок. Но он, Яари, ребенком не был. С чего она, эта доктор Беннет, взяла, что он станет разговаривать с ней об отцовских делах? И почему бы, в конце концов, старшему Яари самому не поговорить о них?

– … а ведь я, – говорила невидимая доктор Беннет в трубку, – а ведь я помню тебя еще ребенком…

– Меня? Ребенком?

– Да, Амоц Яари. Ребенком. Это было в моем доме в 1954 году, непосредственно после образования государства Израиль. Именно тогда и был установлен лифт. Твой отец привез тебя специально, чтобы познакомить со мной. Я полагаю, тебе было тогда лет семь.

– Восемь, – сказал он.

– Я дала тебе тогда большую порцию мороженого. Ну, теперь вспомнил?

«Целую порцию мороженого? – подумал изумленный Аяри. – И большую…»

Вслух же он произнес: