Райнер Рильке: Записки Мальте Лауридса Бригге (сборник)

Если бы из тех страхов, которые я испытывал, я умел что-либо делать, если бы я мог создавать из них вещи, настоящие тихие вещи - создавая их, становишься веселым и свободным, а созданные, они излучают покой, - тогда бы со мной ничего не случилось. Но эти страхи, которые обрушивал на меня каждый день, вызывали сотни других страхов, и все они восставали против меня, сговариваясь между собой, и я уже не мог от них вырваться. Стараясь их выразить, я начинал творить их самих, и вместо того, чтобы преобразовать их в вещи, созданные моей волей, я придавал им жизнь, их собственную жизнь, которую они обращали против меня же и преследовали меня до глубокой ночи. Если бы я чувствовал себя лучше, спокойней, дружелюбней, если бы моя комната была моей союзницей и останься я здоровым, тогда, может быть, я все же сумел бы создавать вещи из страха.

Однажды мне это удалось, хотя и ненадолго. Когда я был в Виареджо; правда, там вырвалось наружу куда больше страхов, чем раньше, и они одолели меня. И было слишком много моря, никогда не умолкавшего, заливавшего меня шумом своих весенних волн. Но все же там это пришло. Там возникли молитвы, книга молитв *. И мне это необходимо сказать именно тебе, Лу, ведь в твоих руках покоятся мои первые молитвы, о которых я так часто думал и так часто находил в них поддержку из далека. Потому, что они так полнозвучны, и потому, что им так покойно у тебя (и потому, что о них никто, кроме тебя и меня, не знает), - потому я мог найти в них опору. И мне хотелось бы иметь право приехать и приложить другие молитвы, которые возникли с тех пор, к тем, к твоим, в твои руки, в твой тихий дом.

* Рильке имеет в виду третью часть "Часослова" ("Книга о бедности и смерти"); "Первые молитвы", о которых дальше говорит Рильке, это первая часть "Часослова" ("Книга о монашеской жизни"), написанная в конце 1899 года после первой поездки в Россию.

Ты пойми, я чужестранец и бедняк. И я пройду; но в твоих руках должно остаться все, что однажды могло бы стать моей родиной, если бы я был сильнее.

Pайнеp

Лу, видела ли ты мои книги: ту, что о Ворпсведе, и другую, о творчестве Родена? Хочешь их перелистать? А у тебя вышла новая книга? Могу я ее прочесть?