Мюррей Карпентер - На кофеине. Полезная вредная привычка

После короткой экскурсии по плантации я сидел с небольшой группой во внутреннем дворике рядом с домом Кастильи, где он сушит на солнце кофе. Кастилья вытащил потрепанную банку, наполненную кофейными зернами, обжаренными на дровяной кухонной плите, и начал по горсти засыпать в воронку большой ручной мельницы, прикрученной к дощатому столу. Получившийся порошок он засыпал в кастрюлю с кипящей водой, стоявшую на кухонной плите, и вскоре я получил фарфоровую чашку, полную крепкого и ароматного свежего кофе.

Конечно, он не был самым лучшим. Б ольшая часть лучшего кофе, произведенного в Колумбии, идет на экспорт. Как и в случае с кофе, употребляемым в сельской части страны, Кастилья сварил свой напиток из остатков зерен, обжаренных до черноты, растертых практически в муку и сваренных до состояния мутной жижи. Вы можете получить значительно лучший кофе в любом Dunkin’ Donuts или 7-Eleven, не говоря уже о Starbucks.

Но та чашка стала одной из самых запоминающихся в моей жизни. Это было нечто сказочное – потягивать кофе на плантации, где выращивают, обжаривают и мелют зерна, слушать пение птиц в лесу, наблюдать за колибри, кружащимися над цветущими лианами рядом с патио, смотреть вниз на деревья манго, следить за парящими над холмами грифами, спускающимися к Карибскому морю…

Внезапно мельком через деревья я уловил что-то неясное, какое-то смутное движение. Кто-то проехал по дороге? Отдаленный треск, топот? Я навострил уши. Мы находились на территории, где нередко происходят конфликты между партизанами и военизированными подразделениями, так что я почувствовал себя немного параноиком.

Движение в стороне дороги стало более заметным, а металлический шум – более громким. Вскоре я увидел, как с горы спускаются человек и мул, несший два больших вьюка. Они прошли мимо, незнакомец в знак приветствия махнул рукой. Без какого-либо намека на угрозу. Когда я расслабился, мне стало казаться, что я где-то видел этого человека.

Вскоре я понял почему. Он напомнил мне некогда популярный образ, спасший производство кофе во время упадка в 1950-х. Там фигурировали белая шляпа и красивый конь. И хотя этот человек не ехал верхом, а вел в поводу – и не коня, мула, – он напомнил мне народного героя Хуана Вальдеса, придуманного в 1960 году рекламной фирмой Doyle Dane Bernbach для Национальной федерации производителей кофе Колумбии.

Альянс между колумбийскими фирмами, выращивающими кофе, и рекламщиками с Мэдисон-авеню был вызван безвыходной ситуацией: рынок испытывал кризис. Из этого следует парадоксальный вывод. Несмотря на явную популярность кофе для гурманов (о чем свидетельствует Starbucks, находящийся практически на каждом углу), наши бабушки и дедушки потребляли больше этого напитка, чем мы. Намного больше.

В Америке популярность кофе достигла пика в годы Второй мировой войны. В то время в сравнении с другими напитками он однозначно лидировал. Американцы потребляли по 175 литров в год каждый – почти девять килограммов зерен на человека. Солдаты пили его из больших жестяных кружек. Женщины, работавшие на заводах (типа клепальщицы Рози [18]), поглощали его во время перерывов. По радио Ink Spots исполняли «Java Jive» [19]. Фрэнк Синатра пел: «А на юге, в Бразилии, растут миллиарды кофейных зерен, им нужны лишние чашки, чтобы они не пропали. В Бразилии огромное количество кофе».

В 1952 году на пике популярности кофе Панамериканское кофейное бюро для массивной рекламной кампании придумало слово «кофе-брейк». «Бюро создало само это понятие и дало официальное разрешение на практику, начавшуюся во время войны на оборонных заводах, когда перерыв на кофе давал работникам необходимую возможность расслабиться и получить кофеиновую встряску», – пишет Марк Пендерграст в «Таинственном эликсире» [20]. Вскоре б ольшая часть американских компаний узаконила кофе-брейки.

Однако к концу 1950-х годов на фоне конкуренции со стороны Coca-Cola и других кофеинсодержащих безалкогольных напитков потребление кофе снизилось, в то время как его производство продолжало расти, что вызвало перенасыщение рынка и резкое снижение цен. В Колумбии они упали на 50 процентов.

Летом 1963 года молодой американский журналист из газеты National Observer, находившийся в колумбийском городе Кали, описал ситуацию следующим образом: «Цены на местный кофе на мировом рынке, которые я фиксировал раньше, были правильными, но затем они резко упали, до 90 центов за фунт в 1954 году и 39 центов за фунт в 1962 году. Как я упоминал, 77 процентов экспортных поступлений Колумбия получает от продажи кофе. Кстати, еще 15 процентов она получает от экспорта нефти. Это оставляет 8 процентов в качестве основы для начала диверсификации. Немного, не так ли? Но нашлись хорошие умы, которые почти справились с этой проблемой».