Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фельдкорнет

– Пока никакого, – довольно ухмыльнулся Шнитке, – я держу ситуацию на контроле, но сами понимаете – реагировать надо своевременно.

– Будет реакция. Публичная реакция. А вообще, я очень доволен вами.

– Я всего лишь выполняю свой долг, – скромно потупился капрал. – К тому же я на удивление очень хорошо сработался с этим лягушатником Ла Маршем.

– Простите, мой капитан. – Француз, услышав слова германца, извинился передо мной и показал ему кулак. – Колбасник, будешь сегодня давиться консервами!

Я, глядя на шутливую перепалку капралов, нешуточно порадовался тому, как мне повезло с младшим командным составом.

– О чем это они? – поинтересовался Степа.

– Германцы и французы не очень любят друг друга.

– Война всех помирит, – глубокомысленно изрек Наумыч и умчался подгонять отставших волонтеров.

– Это точно.

К моему удивлению, полигон оказался весьма грамотно оборудован. Несколько дистанций для артиллерии, довольно неплохое стрельбище, даже большая казарма и конюшня при полигоне присутствовали. Это, кстати, лишнее – я задумал полноценный трехдневный полевой выход, так что палатки – «наше всё».

Пока отряд обустраивался, я отозвал капралов в сторону и сообщил им, что мне необходимо, чтобы каждый волонтер написал небольшое сочинение на тему: «Для чего я поехал на эту войну». В простых выражениях, в виде письма своим родным, с указанием в нем ряда определенных тезисов. А именно: Британия – исторический враг Франции и Германии, и, воюя с бриттами, волонтеры в первую очередь борются с ее захватнической политикой, направленной на установление мировой гегемонии. После победы над бурскими республиками англы непременно направят свои штыки на Францию и Германию, чего даже не скрывают, и теперь общий враг заставил волонтеров забыть некоторые досадные исторические недоразумения между собой и сражаться плечом к плечу. Отдельно попросил охарактеризовать бриттов как чванливых жестоких скотов – на фоне миролюбивых, одухотворенных французов и германцев, и так далее и тому подобное.

Капралы единогласно и резонно поинтересовались: конечно, все так и есть, но, собственно, на хрена это нужно писать? Пришлось объяснять:

– Мы попробуем опубликовать в газетах эти письма. Народ должен знать своих героев в лицо. Представьте, как будут горды родственники волонтеров, когда увидят в газете публичное обращение к ним своего мужа, брата или отца. Опять же нам надо формировать общественное мнение, и тогда будет больше добровольцев; может, даже правительства наших стран откликнутся и надавят на бриттов. Хотя… вряд ли, но в любом случае попробовать стоит.

Капралы полностью удовлетворились ответом и умелись исполнять приказ. К тому времени как мы с Веником установили ракетную батарею, в моей полевой сумке уже лежала стопочка коряво исписанных листочков. Просмотрю на досуге, а потом уже решу, в какой форме впаривать баронессе. А пока надо наладить занятия, ибо времени у нас совсем нет.

Первую половину дня запланировал исключительно под стрельбы личного состава; никаких изысков – дистанция сто и двести метров, одиночный и залповый огонь, по три десятка патронов на ствол для каждой дистанции. Как раз хватит вбить зачатки навыков организованного ведения огня, на большее я пока не рассчитываю. А дальше посмотрим. Отдельно будет работать артиллерийский и пулеметный расчеты, а я попробую для начала освоить раритетные ракеты. Впрочем, мне дела и без ракет хватит, кроме них надо еще провести некоторые взрывные опыты.

Перед началом стрельб построил личный состав.

– Волонтер Вагнер, выйти из строя! Отвечать: для чего вы прибыли в Оранжевую Республику?

Невысокий рыхлый, совсем молодой парнишка в очках пылко и довольно вызывающе выпалил:

– Воевать, конечно! Но никак не бездельничать. Там буры гибнут, а мы…

– Для того чтобы воевать, надо уметь воевать, волонтер Вагнер, – перебил я его и, подойдя вплотную, поинтересовался: – Вы умеете воевать, волонтер Вагнер? Отвечать!

– Я стрелял в тире! – гордо ответствовал парень. – Уж как-нибудь подстрелю парочку британцев. Главное, я готов умереть за свободу бурских республик.

– То есть, как я понял, вы считаете, что умеете воевать, волонтер?

– Умею! – Горделивая поза толстячка не позволяла усомниться в его выдающихся боевых качествах.

– Отлично. – Я прошелся вдоль строя. – В таком случае, думаю, волонтер Вагнер не откажется продемонстрировать нам свои умения?