Игорь Сорокин - Флагман флотилии. Тендеровский узел

— Ладно, пошли уже на мостик. Хватит мне мозги прополаскивать. И откуда ты такой у нас взялся. Все вроде было неплохо, а теперь столько вопросов и сомнений в голове возникло. Копия карты у тебя есть? Завтра сойду на берег и чтобы копия у меня уже в руках была. Вновь теплый ходовой ветер, с небольшими штормовыми порывами, встретил нас на мостике. Более сотни кораблей и судов растянулись от горизонта до горизонта ночного штормового моря.

Утро 20 июля 1941 года для проснувшегося города — 'жемчужины у моря Одессы — мамы' ознаменовалось появлением со стороны моря огромного количества кораблей и судов. Как обычно с рассветом сотни рыбацких парусников и каботажных баркасов, снующих на рейде города, словно белые чайки, заняли всю гладь моря.

В это утро этот обычный пейзаж морской панорамы Одесского рейда оказался наполненным вышедшими из-за горизонта десятками силуэтов кораблей, катеров, самоходных и буксируемых барж. Огромный крейсер и пара эсминцев, куча мониторов и бронекатеров, снующие от корабля к кораблю разъездные катера крейсера и флотилии. Десятки дымов затянули горизонт. Летающие над городом краснозвездные истребители прикрывающие рейд с воздуха гулом своих моторов, также вносили уверенность в будущем и защищенность.

Мощь советского флота в Одессе в это утро показала себя во всей красе. Увиденная панорама морского могущества вселяла в сердца простых советских людей чувство гордости и веры в мощь страны и скорую победу в войне. Ведь вон, какие силы у нас есть, не на словах, а на яву. Толпы одесситов собрались посмотреть на открывшуюся панораму.

В те времена почти весь берег Одессы был обустроен деревянными причалами. Суда в несколько рядов стояли под разгрузкой или погрузкой. Десятки шаланд и баркасов, словно речные трамвайчики ежедневно привозили и увозили сотни пассажиров из причерноморских селений. Люди в одиночку и семьями, или бригадами, или земляки, совместно выбравшиеся в город за покупками — каждый день и ночь наполняли набережную города.

Небольшой шторм заставил множество людей переночевать на набережной, и теперь все они стали свидетелями швартовки кораблей флотилии и последующего схода экипажей на пирс, для проведения торжественного строевого смотра флотилии. Флотилии победителей.

Глава 4. Покой нам только снится.

Одесса встретила корабли надеждой на прекращение почти двухмесячной напряженной жизни с бессонными ночами, ожиданием боя и участием в нем. Непрерывная изматывающая вахта и авралы казалось, остались — где-то там , далеко на Дунае.

Одесский рейд и набережная живущие своей жизнью создавали желаемую идиллию благополучия и процветания. На пирсе ждали родные и близкие. Наконец — то вся флотилия собралась в одном месте у причалов.

На берег высыпали семьи и просто знакомые, встречая швартующиеся к пирсу корабли и катера. Только здесь эвакуированные с Измаила семьи смогли, всего на несколько часов, встретить своих близких и родных. Каждый швартующиеся катер и корабль встречали радостные крики детей и слезы взрослых. Скупая мужская слеза также имела повсеместное распространение. Корабли и суда мгновенно наполнились голосами и визгом детей бегающим по палубам и причалам. Обнявшиеся парочки в открытую, без доли стеснений, замерли тут и там в объятиях друг друга.

На пирсе меня встретила моя семья — жена в положении и сестра с сыном, которого решили назвать Виктором.

Зададите вопрос — откуда появилась сестра с сыном? Ответ очень простой — от парторганизации.

Зададите вопрос, а как это? Это невозможно. Обман.

Давайте посмотрим этот вопрос, не со стороны демократического общества третьего тысячелетия, в котором штамп в паспорте и свидетельство о браке, да еще и гражданство — во главе всего. А семья? Может быть развалена — по решению не только беспринципного (подлого .... и т.п.) мужа, но и из-за взбалмошности его супруги. Они просто оба могут пойти на принципы. Или не сошлись (разошлись) в сексе, а дети — они не решают. Их ставят перед фактом, типа 'мы расходимся...'. Родственные связи признаются только первичные, многие не знают и своих родословных и родственников в третьем и далее коленах. Зато понятие феминизма и гендерной политики — во главе угла.

Это действительность 2-х тысячных годов и постсоветского пространства.

Что мы знаем о Советском Союзе 30-х и 40-х годов? Какое оно было общество и нравы перед войной и на войне 1941-1945 годов? Или сразу же после войны.