Томми Моттола - Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Среди всего этого ликования по поводу выхода альбома мы тем не менее не отвлекались от более широких задач. По всему миру с нами работало около четырех сотен артистов, и очень многие из них заслуживали внимания не меньше Билли Джоэла. Не важно, играли они классическую музыку, кантри или ритм-н-блюз, – каждый из них был уникален, и каждого нужно было по-своему мотивировать, рекламировать и продавать.

Я это к чему? Дело в том, что подготовка альбома Storm Front во всех деталях отличалась от того, что мы делали, когда должен был выйти следующий альбом Глории Эстефан. Ведь в случае с ней мы решали совсем другие задачи, пытаясь осторожно прощупать «латиноамериканский» рынок. Ну а стратегию, разработанную для Глории, мы, в свою очередь, не стали бы применять ни к кому другому – скажем, для New Kids on the Block она была бы бесполезна.

New Kids в то время переживали не лучшие времена, и я решил помочь им, организовав концерты в крупных торговых центрах. Это было задумано для того, чтобы расшевелить их традиционную аудиторию, представители которой обычно встречались в таких местах. Для пущего эффекта группа выступала совместно с прославившейся в то время поп-певицей Тиффани. Поначалу на концерты приходило не больше сотни подростков, но постепенно их число росло и вскоре достигло многих тысяч. Внезапно люди начали звонить на радио и просить поставить им Hangin’ Tough, а те, кто ходил на концерты, сразу после выступлений отправлялись прямо в музыкальные магазины и покупали записи New Kids on the Block.

Через несколько месяцев популярность альбома Hangin’ Tough стала так велика, что альбом оккупировал вершины чартов. В итоге группе удалось продать более 80 миллионов записей и получить две премии AMA. Компания Coca-Cola профинансировала их концертный тур по сорока четырем городам, а их выступления на платном кабельном телевидении побили все рекорды… New Kids даже посвятили субботнее мультипликационное шоу. За несколько лет они пробились в составляемый журналом «Форбс» список богатейших людей в шоу-бизнесе, обойдя даже Майкла Джексона и Мадонну.

Но вот наша стратегия, которая позволила добиться всего этого, осталась неизвестна широкой публике, как и те люди, которые осуществляли ее на деле. И очень жаль, ведь в этот проект была вложена масса сил и таланта. Особенно если сравнивать его с теперешним раздуванием имиджа «певцов-однодневок», чьи имена забудутся уже через год.

После первых же месяцев работы над будущим альбомом Мэрайи я понял, что ей необходим новый продюсер.

Да, Бен написал много песен вместе с Мэрайей, и вначале с ним было удобно сотрудничать. Но навыков продюсера и аранжировщика ему не хватало, а без этого публика могла и не оценить всех достоинств их музыки. Бен просто не мог улучшить записи сверх того уровня, с которым я уже познакомился на демокассете. Кроме того, альбому в целом не хватало внутреннего разнообразия.

Тут я обратился к своему запасному плану. Мы заключили с Беном взаимовыгодное соглашение, по условиям которого он получал круглую сумму, а Мэрайя могла впредь работать с любым продюсером по своему желанию. К тому же Бен официально значился соавтором многих песен с того альбома и за это тоже получил неплохой гонорар. Вполне честная сделка – Бен верил в Мэрайю, помогал ей и был за это вознагражден. К моменту выхода второго альбома Мэрайи Кэри он уже заработал миллионы долларов.

Как только Мэрайя освободилась, я обратился к Нараде Майклу Уолдену, известному ударнику и одному из величайших поп-продюсеров в истории. Когда вы слушаете How Will I Know и I Want to Dance with Somebody в исполнении Уитни Хьюстон, то вы слышите и работу Майкла Уолдена. В 1985 году он получил «Грэмми» за песню Freeway of Love, которую написал для Ареты Франклин, а в 1987-м – еще одну такую же награду, но уже как лучший продюсер. В то время Уолден был на вершине своей карьеры, но для того, чтобы заручиться его помощью, нужно было разрешить небольшую проблему. Дело в том, что поначалу он отказывался работать с Мэрайей, объясняя это тем, что не желает связываться с неизвестным, пусть и действительно талантливым исполнителем. Однако ему польстило то, что руководитель крупной музыкальной компании обратился к нему лично, и я сумел объяснить ему, как важен для нас первый альбом Мэрайи и насколько необычная задача перед ним стоит. От лица компании я дал ей наилучшие рекомендации и, чего греха таить, несколько надавил на Майкла. Впрочем, позже он горячо поблагодарил меня за это.

У нас уже была готова песня Vision of Love – уникальный образчик баллады и вообще нечто особенное даже для меня, а мне доводилось слышать много превосходных песен. Она позволяла Мэрайе в полном объеме продемонстрировать свои вокальные данные и дать слушателям понять, как на самом деле велик диапазон ее голоса. Мы заранее знали, что это и будет наш первый сингл.