Красуля: Германия

Ранее акценты и направления для самоанализа определял по схеме смертного одра. Что лично для меня было бы особенно принципиальным, если бы за порогом стояла бы старуха с косой. Притом красивые слова – часть, любовь и тому подобное использоваться не должны. Нельзя прикрываться символами. Нужно самому себе стать откровенным.

Но теперь карточками на доске все реже становились знаковые и символические события в моей жизни. Для того, чтобы нырнуть в свою душу и разобраться со своим неосознанным – разноцветными стикерами стали те пункты моей истории, которые оставили в душе не столько эмоциональный след, и а вязкий аромат особых для меня возвышенных переживаний в которых оставалось что-то незавершенное. При воспоминании, про которых я видел не только эмоции и живые картинки, а мощь повторных ощущений с погружением в те моменты.

Все красиво разложено – можно откорректировать приложение своих сил по жизни. Но, буквально в те же дни, когда я уже стал радоваться своим сложившимся жизненным пасьянсом, произошли несколько событий, которые прибрали мои точки над i.

День был никакой. Сыро, ветер. На работе что-то складывалось, что-то бестолково тормозило. Ко второй половине дня настроение было немного муторным, но точно совсем не радостным.

Позвонила жена – тебя разыскивает Сикорский.

Ах да, Сикорский. Старый товарищ и соратник в некоторых приключениях.

Или я выдохся в суете того дня и не почувствовал ни одной эмоции от сообщения, или внутри уже перегорела свеча необычайного моего семисвечника и я постарел – не было предчувствий чего либо яркого и экстраординарного.

Короче – работу не прервал и не понесся на встречу. Просто к вечеру приехал домой с намерением ритуально созвониться и встретиться через пару дней.

Эдик Сикорский ждал у меня дома на кухне. Пил чай и ел бублики. Судя по полупустой вазочке варенья и скорости попивания чая – ждал не более часа.

Эдик был моим старым товарищем. Лет двадцать назад мы обучались единоборствам у одного и того же тренера. Именно там он получил свое прозвище – Сикорский. За оригинальную манеру использовать быстрые размашистые движения руками напоминающее вращение лопастей вертолета.

И он. и я в коллективе проявляли личную силу в одном сегменте. Так что достаточно часто весьма жестко проверяли – кто все же имеет реальное преимущество. Естественно, добродушной дружбы не было. Но взаимное уважение и дух товарищества родился.

Позже, когда наши пути в поисках знаний разошлись, были контакты – но уже без агрессии, по-братски.

- Меня вызвонил Андреич, - сразу после приветствия огорошил меня Эдик.

Андреич конечно же был весьма уважаемым человеком. Все в тех же единоборствах он был опытным ветераном. Наши с Эдиком тренера обучались в том числе и у него.

Но огорошило меня не то, что к нам снизошел великий человек. А то, что объявился человек, гибель которого произошла перед нами.

- Точно он?

- Завтра в десять утра проверим, - ответил Эдик.

Помолчали с часок. Но вдвоем молчать все же в такой ситуации было полегче.

В кафе на площади я приехал за час до назначенного. Все равно ничем другим не смог бы заниматься. Эдик уже сидел там.

Кивнули друг другу. Чай, молчание – ждем.

За пару минут до десяти появился Владимир Андреич.

Мы вроде бы готовы были и к появлению Андреича, да и к просто другому человеку с похожим голосом.

Но некоторый ступор все же был.

Владимир Андреич поприветствовал, подсел к нам и налил в свободную чашку себе чай.

Ты нам мерещишься, или все же ты настоящий, - спросил Эдик.

Андреич с невозмутимым лицом слегка ущипнул себя за руку и протянул ее к нам, предлагая повторить и нам.

Первым убедился, что перед нами живой человек я. На всякий случай, заодно ущипнул и себя – не во сне ли все это.

- Андреич, расскажешь, что произошло, и как ты спасся, - спросил Эдик.

Но тот в отрицании покачал головой и с деловым тоном перешел к решению своих проблем.

Он положил перед нами по две больших медных монеты стопочками.

Эти тоже из вернувшихся ? - спросил я.

Андреич кивнул. Неожиданно встал, сказал, что как-нибудь созвонился и развернулся чтобы покинуть нашу компанию.

У нас три меча с тех времен, любой из них твой, - успел сказать Эдик.

Но Андреич отмахнулся и пошел. Вдруг обернулся ко мне и сказал, - а ты с немецкими конспектами разобрался уже?

- Да, вроде бы.

- Расскажи, что там может быть полезным для таких как мы. – попросил Андреич и подсел обратно к нам за столик.