Вера Андреевна Чиркова: Маг для бастарда

– Так он же был сумасшедший, – попытался я успокоить учителя, – натуральный безумец, помешанный на власти и деньгах. Но насколько я помню, эти вещи не одного чистопородного человека свели с ума, что о нем вспоминать?!

– Только потому, что вместе с ним сгорели очень важные вещи, – убито сообщил магистр, – и об этом кроме нас знает только твоя стая. Кахорис и Хорил сразу почувствовали…

– Как интересно, – задумался я, стоит мне немного пошутить или нет?! Потом посмотрел в хмурые лица и понял, что это будет очень жестоко – так испытывать чувства преданных людей. – Я вам сейчас коечто объясню, а потом вы мне ответите на один вопрос.

– Хорошо, – кивнул за всех Тай, – но только, может, мы сначала…

– Нет, сначала я. Как я понимаю, жалеете вы пояс и кинжал вожака?

– И не только, – с досадой вздохнул Дэгерс и хотел чтото добавить, но я остановил его жестом.

Встал с кресла, усадил туда ведьмочку, подошел к стене и, приложив к ней ладонь, отпер магический тайник. Достал бездонный кошель, которому в этих землях не хватало магии, и потому он хранил не более трехчетырех предметов, и достал свой пояс и кинжал. Надел на себя и снова спрятал кошель.

– Вот потому мы его и не нашли, – с облегчением выдохнул Лангорис, переглянувшись с магистрами.

– Ну, Кахорис, – весело взглянул я на друга, – а теперь ты чувствуешь пояс вожака?!

– Прямо воз камней с души съехал! – с облегчением выдохнул волк. – Ну я же говорил, что не горят такие вещи! А они – сложение стихий, переплетение заклятий… а символ дома ты случайно не спрятал?

– Почему случайно?! – засмеялся я, начиная понимать, почему они все сидят тут с похоронными лицами. – Я его специально спрятал.

– Но он же у тебя висел на шее? – непонимающе уставился на меня учитель. – И камни я сам видел, мы их собрали, на них следы магии!

– Так вот чего я раскаленного глотнул, – догадался я. – Это амулет рассыпался! Нет, не волнуйся, Лангорис, то была подделка. Я сам изготовил. Очень надеялся, что удастся уговорить ментала его взять вместо пленников. Как знал, что он попытается когото захватить, но рассчитывал, что раньше, чем мы построим арену, ему с силами не собраться. И уж никак не мог подумать, что он осмелится прийти в столицу.

– Но где тогда твой настоящий артефакт? – не выдержал Унгердс.

– Вот он. – Я отдал мысленный приказ, и изпод кожи выскользнул символ дома, сияя всеми восемью камнями. – Я научился его прятать.

– Вот, – с превосходством объявил Ганик, обводя нахальным взглядом магистров, – я говорил, что маглор Иридос не может ничего потерять?! А вы – магия, магия!

– Мне другое интересно, – возвращаясь в кресло к Анэри, гордой не менее, чем Ганик, строго спросил я бывшего слугу. – А ты почему до сих пор себе дело по душе не нашел?

– Нашел он, – внезапно заступился за мальчишку Хорил, – я его помощником взял. Ганик сообразительный, и память хорошая, да и писать умеет.

– Вот! – с вызовом сообщил мальчишка.

– Ну насчет сообразительности это слегка преждевременно сказано… – задумчиво протянул я.

– Зато он преданный, не боится говорить правду в глаза и даже может, если нужно, связать своего хозяина, – крепче прижимаясь к моей руке, лукаво сообщила Анэри, – и камни складывать умеет. Да и против скальников пойдет, если нужно…

Я насмешливо хмыкнул, глядя на округлившиеся глаза парнишки, и спросил у сородичей:

– Так идем мы обедать со стаей или нет?

– А ты еще чтото хотел спросить? – уже поднимаясь с места, вспомнила Мильда.

– Вот поем, и спрошу! Долго ли ты еще будешь бросать черные камушки моему другу! – сообразив, что остальные вопросы я собирался задавать коллегам, с нарочитым возмущением пообещал я, и моя ведьмочка счастливо засмеялась.

– Ну, все убедились, что Ир выздоровел?

– Тогда мы пойдем на плато, – заявили магистры, – отдохнуть нужно и в записях сгоревшего ментала разобраться. Ты правильно угадал, он ведь и в своем доме хранил кучу бумаг. Как захочешь посмотреть, приходи.

– Приду какнибудь, – не стал отказываться я, хотя чувствовал, что меня гораздо больше интересуют заботы стаи, чем делишки сумасшедшего мага.

В это утро я проснулся сам, просто не смог спать дольше в такой знаменательный день. Осторожно повернулся, заранее чувствуя разочарование, и, распахнув глаза, убедился, что мое чутье меня не подвело. Анэри уже не было в спальне.

Ведьмочка рьяно взялась за мое питание, каждое утро она сама готовила завтрак и пекла пирожки, скармливая Ворону неудавшиеся, на ее взгляд, шедевры. И я потихоньку начинал подумывать, какое бы дело ей подсунуть, пока она не начала ненавидеть и кухню, и вообще весь дом.