Александр Мардань: Собачий вальс

ВЕРА: Опять?!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: Что это?

ВЕРА: Любимая музыка его пса. Он его одной лапой может играть целый день, без начала и конца.

В этот момент в палату вбегает женщина лет сорока в белом медицинском халате и шапочке, на нагрудном кармане халата бейджик. Она наклоняется над кроватью, что-то переключает, собачий вальс обрывается, затем вставляет вилку в розетку и снова звучит пульсация.

ВРАЧ(возмущенно) : Что вы здесь делаете?! Почему вас охрана пропустила?

НИКОЛАЙ(с сарказмом) : А вы, извините, кто … покойному?

ВРАЧ: Рано извиняетесь. Я Любовь Николаевна (поправляет бейджик) , главврач клиники и лечащий врач.

ВЕРА: Кого Вы лечите?… Нас?!

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Он живой. И как говорит в таких случаях наш патологоанатом, ему еще лечиться, лечиться и лечиться.

НИКОЛАЙ: Тогда разрешите представиться: Николай, его друг и по совместительству адвокат. Это жена Евгения Петровича Вера, и дочь, ой (тяжело вздыхает) Надежда.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(обращается к старшей из женщин) : Надеюсь, Вы, как жена, понимаете…

ВЕРА(перебивает) : Простите, жена — это я, а это наша дочь. Она старше меня на 10 лет, что делать, преждевременные роды.

НАДЕЖДА: Фу-фу-фу, лучше раньше, чем никогда.

НИКОЛАЙ(перебивает обеих) : А это брат Евгения Петровича, Сергей Петрович.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ(уточняет) : Единственный родной. Из присутствующих…

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(с иронией) : Очень приятно. А это (кивает на сейф) чей родственник?

НИКОЛАЙ(торжественно-строго) : Такова воля моего клиента. Это его сейф и он должен всегда быть при нем.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(удивленно) : Зачем? Здесь же не банк.

НИКОЛАЙ: Догадываюсь. Хотя охраны столько, что мог быть и банк… Согласно распоряжению покойного — простите, больного — сейф должен находиться там, где находится Евгений Петрович. Этот сейф был с ним на Лазурном берегу, на Каймановых островах… Один раз он был даже (показывает пальцем вверх) там!

ВСЕ: У президента?!

НИКОЛАЙ: В самолете!

ВСЕ(разочарованно) : Ааааа..

НИКОЛАЙ: Теперь он будет находиться здесь.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Но это больница, здесь все стерильно!

НИКОЛАЙ: Сейф тоже чист, там только его завещание. Плюс мы протерли его Луём XIII-м.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Кем?

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: Не кем, а чем: французским коньяком «Людовиком XIII-м». Он его любил.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Почему — любил? Ведь он….

НИКОЛАЙ(берет ее под локоть, доверительно понизив голос) : Как раз это мы бы и хотели обсудить. Согласно воле …

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(прерывает разговор на полуслове, пристально глядя на обувь посетителей): А что у вас на ногах? Сюда нельзя без бахил!

НИКОЛАЙ(невозмутимо) : Мы как раз в них.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Какие же это бахилы?

НИКОЛАЙ: Дорогие. У меня Хуго Босс, у женщин Шанель.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(хочет возразить, но сдерживается) : Хорошо (подходит к кровати, смотрит на аппаратуру). Хорошо, что вы пришли. Как родственникам пациента я вам должна объяснить: он находится в коматозном состоянии.

НИКОЛАЙ: Про его состояние мы в курсе. 5 миллиардов.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА(продолжает) : Это состояние не является смертью…

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: Конечно. Я бы с такими деньгами жил вечно.

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Вы правы. Наука сейчас находится на таком витке развития, что мы можем поддерживать его жизнь…

НИКОЛАЙ: Неужели?!

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: На ваш век хватит.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: А на ваш?

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: У нас с вами общий, двадцать первый.

НИКОЛАЙ: Блэк-Джэк. Очко. Да, кстати, где здесь туалет?

ЛЮБОВЬ НИКОЛАЕВНА: Для Вас — в конце по коридору.

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: Да… О чем мы с братом в детстве мечтали?.. О деньгах, о бабах… И вот…. (глядя на брата, лежащего в коме) Просто помочиться не в памперс — вот счастье…

НИКОЛАЙ: Типун тебе на язык! Я потерплю!

ВЕРА(оживленно) : Мы думали, что кома это как фуршет перед кладбищем!

СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ: Клиническая смерть и смерть в клинике это разве не одно и тоже?..