Миеко Оучи: Голубой cвет

Женщина. Нет!

Лени. Поверьте, масса людей будут вам благодарны.

Женщина(Собираясь.) . Послушайте, не знаю, что вы там вообразили про то, что я про вас думаю. Но я хочу сказать для истории, что я вас не ненавижу. Я не сижу здесь и не осуждаю вас. Да. Я знаю, кто вы. Но я также знаю,…что произошло…много лет тому назад…

Лени. Не так уж много.

Женщина. Вы снимали фильмы во время…ну… это было сложное время.

Пауза. Лени пристально смотрит на нее.

Лени. На каком уроке истории вы это узнали? Вы сделали запись? Вы подумали, что это надо записать, чтобы запомнить… И подвести итоги. «Это было трудное время…».

Лени(«Разводит пары») . Проблема с такими молодыми как вы…Нет. Проблема с такими молодыми женщинами, как вы, заключается в том, что вы думаете, что вы все понимаете. Вы испытываете жалость ко мне…Вы отождествляете себя со мной.

Вы, наверное, чувствуете, что у вас со мной есть что-то общее, потому что вы тоже боролись…я права? Чтобы сделать карьеру в киношной «индустрии», как молодые люди теперь это называют. О…вы пишете работы про меня. Разве не так? Вы защищаете меня на занятиях по истории кино, когда вы проходите тему «Кино и пропаганда». Я не ошибаюсь?

Женщина смотрит на Лени и ничего не говорит.

Конечно, нет. Вы думаете, что вы одна такая?

Она пытается встать.

Нет. Вы не одна такая. Вы все видели меня. Вы все проводите меня через через заднюю дверь. Все вы, молодые женщины, с этими вашими большими письменными столами и важной должностью. Все вы такие. Каждая из вас. И вы ничем не отличаетесь от них.

Женщина. Тогда зачем же вы пришли сюда?

Пауза.

Лени. Я кинорежиссер.

Женщина. Ну, в таком случае вы могли видеть сотни таких как я, а я видела тысячи таких, как вы.

Лени. Правда?

Что-то меняется. Мы неожиданно оказываемся в декорациях фильма «Синий свет». 1932 год.

Все происходит как во сне.

Арка грота освещается позади Лени, как бывает в церкви. Медленно загорается голубой свет и освещает ее. Теперь Лени — это Юнта. Женщина исчезает.

Открывается книга и начинается рассказ о маленькой деревне в горах. Там живет молчаливая, отвергаемая всеми, девушка Юнта. Люди преследуют ее, бросают в нее камни, потому что она не такая как все. Они считают ее ведьмой. Босая и в лохмотьях она часто убегает в горы и прячется там.

Однажды ночью, в полнолуние, девушка чувствует, что гора зовет ее — такого они еще никогда не чувствовала. Как сомнамбула, она карабкается по крутым склонам горы и утесам, откуда многие срывались в пропасть и погибали. Но она легко преодолевает эти препятствия, потому что гора сама показывает ей тропу, по которой надо идти. На самой вершине гора открывает девушке свой секрет. Это — пещера, полная кристаллов, полная сверкающих в голубом свете полнолуния. У девушки перехватывает дыхание

В этот момент мы обнаруживаем, что Блоха снимает ее, стоя на треножнике. Она пристально смотрит на кристаллы. Встает на колени. Дотягивается до одного из них дрожащей рукой и берет его. Момент волшебства.

(Шепот) . Снято…

Пауза. Она смотрит наверх.

Ну?

Блоха. …

Лени. Что ты сказал? Я не уверена, что я тебя расслышала

Блоха. Ты была права. Это получилось лучше.

Лени. Нет…Это было лучше лучшего, а, Блоха?

Блоха. Это было прекрасно…

Лени. Нет. Это было потрясно.

Блоха. Да, я потрясен. Кто бы мог подумать, что ты окажешься такой хорошей актрисой?

Она смеется.

Лени. Актрисой? Теперь я режиссер, запомни это!

Блоха. Да -

Лени. Режиссер, которая вразрез с желанием своего руководителя решила переснять —

Блоха. Да, да, да —

Лени. Чтобы получить более… красивый… нет… поразительный кадр.

Блоха. Не будь такой самонадеянной, Лени. Я начал этим заниматься гораздо раньше тебя, помнишь?

Лени. Да… ну… посмотри, где мы теперь.

Блоха. Что? Одни среди замерзающих декораций на склоне горы в полночь? Что, черт побери, изменилось?

Лени. Блоха… больше не будет этих сраных приключенческих фильмов. Арнольд не будет больше кричать на нас. Мы, наконец, сделаем такие декорации, какие хотим, чтобы снимать фильм так, как мы считаем нужным. Даже в полночь, если мы захотим. Как сегодня ночью. У меня есть идея. Мы выходили вот отсюда…