Эрик-Эмманюэль Шмитт: Гость

Доктор Фрейд осуждает мое ребячество. Но мы все становимся детьми, когда радуемся жизни.

Внезапно становится серьезным и кладет руку ФРЕЙДУ на плечо.

Я ухожу, Фрейд. У меня нет ни отца, ни матери, ни пола, ни подсознания. Вы ничем не можете мне помочь, но вы меня выслушали, и за это я вам благодарен.

ФРЕЙД. Вы покидаете меня?

НЕЗНАКОМЕЦ. Я никогда тебя не покидал.

ФРЕЙД. Но я вас больше не увижу?

НЕЗНАКОМЕЦ. Можете увидеть, когда захотите. Только не глазами.

ФРЕЙД. То есть как?

НЕЗНАКОМЕЦ (прикасается пальцем к груди ФРЕЙДА). Я был вот здесь, Фрейд, всегда незримо оставался там. Ты никогда не обретал, но и не терял меня. И, когда ты говорил, что не веришь в Бога, мне казалось, я слышу соловья, который жалуется, что не обучен музыке. (Открывает окно и высовывается наружу.) Уезжайте скорее, доктор Фрейд. И возьмите с собой всех, кого сможете. Спасите их. (Оборачивается и берет свой элегантный вечерний плащ.) Прощай.

ФРЕЙД (с внезапным ожесточением). Вы не уйдете.

НЕЗНАКОМЕЦ (мирно). Я сказал: «Прощай, Фрейд!»

ФРЕЙД загораживает окно, не пуская НЕЗНАКОМЦА.

ФРЕЙД. А я сказал — нет!

НЕЗНАКОМЕЦ. Опомнитесь, Фрейд!

ФРЕЙД. Вы не выйдете через окно, как человек, как мошенник. Я хочу, чтоб вы исчезли не сходя с места, на моих глазах!

НЕЗНАКОМЕЦ (с усмешкой). Заноза не дает покоя.

Он подходит к окну и, пристально глядя на ФРЕЙДА, заставляет его, как будто с помощью какой-то невидимой силы, посторониться.

Доброй ночи.

ФРЕЙД с усилием овладевает собой, хватает со стола револьвер и, вытянув руку, целится в НЕЗНАКОМЦА.

ФРЕЙД. Я буду стрелять.

НЕЗНАКОМЕЦ (с улыбкой). Вот как?

ФРЕЙД. Говорю вам, я буду стрелять!

НЕЗНАКОМЕЦ. Да-да. (Пауза.) Но если я беглый сумасшедший, Вальтер Оберзайт, или тот человек, который не дает прохода Анне, то вы получите труп. Одна пуля — и готово! Подумайте, доктор Фрейд, лишиться разом веры и свободы, да еще загреметь в тюрьму за убийство и закончить там свои дни — стоит ли игра свеч?

ФРЕЙД (дрожа). Я верю. Пуля вам не страшна.

НЕЗНАКОМЕЦ. Вот и оставайтесь при этом. Вера не нуждается в доказательствах.

ФРЕЙД (с трясущимися руками). Издеваетесь? Так мучить может только дьявол!

НЕЗНАКОМЕЦ. Если бы Бог являл себя как Бог, он бы уподобился земным властителям. Я же скрываюсь в тень, я окутан тайной, иначе вам не над чем было бы ломать голову. (Приставляя ствол револьвера к своему сердцу.) Я не загадка, а тайна, Фрейд.

ФРЕЙД. Ты не обратил меня.

НЕЗНАКОМЕЦ. Но ты можешь обратиться сам — ты свободен! Голоса являются лишь тогда, когда их призовет сам человек…

ФРЕЙД. Я ничего не приобрел.

НЕЗНАКОМЕЦ. До сегодняшнего дня ты думал, что жизнь бессмысленна. Теперь ты знаешь, что она таинственна.

ФРЕЙД. Помоги мне.

НЕЗНАКОМЕЦ (перешагивает через подоконник). Прощай, Фрейд. (Скрывается.)

Пытается удержать НЕЗНАКОМЦА, но тот ускользает.

ФРЕЙД. Он исчез?

Перегибается и смотрит вниз.

Ах, ты меня дразнишь!.. Не желаешь исчезать… лезешь вниз по водосточной трубе, как вор! (В бешенстве.) Нет, ты у меня так легко не отделаешься!

Подбегает к столу, снова хватает револьвер и бежит к окну. Закрывает глаза и стреляет в сторону НЕЗНАКОМЦА.

Потом, кашляя от дыма, нагибается посмотреть.

Мимо!