Антон Кротов: В нагорья и джунгли Новой Гвинеи

Долго ли, коротко ли, шёл я по одному из городков (названием Биреун). На выезде – развал очередных сухофруктов. Вечереет. Мороженщик, продающий булочки с мороженым с джек-фрутом (есть и такое), пытался заполучить меня в гости. Но возвращаться с ним в Биреун на его тележке не хотелось. Нет, думаю, продвинусь за событиями вперёд! И продолжаю выходить из города, окружённый толпой мотоциклистов и тележек.

И тут замечает меня и останавливается большая чёрная пухлая машина, водитель выходит ко мне. Я и не махал даже. Водитель, звали его Осман, 55-ти лет от роду, возвращался со своим другом из какого-то городка, где было собрание по поводу прощедшего недавно Дня рождения Пророка Мухаммада, – да благословит Аллах и Пророка, и водителя. Осман ехал в город Локсеумаве, где находится единственная в Северной Суматре фабрика по изготовлению сжиженного газа. На ней и работал Осман в течение 25-ти лет, до того как вышел на пенсию. Оказалось, местный индонезийский Газпром приносит счастье и деньги всем, кто вовремя «присосался к трубе», так же, как и у нас.

Сам Осман оказался редким типом умного, знающего, религиозного человека, при этом англоговорящего. Знал он и историю своей страны, и соседних стран, бывал и в Европе, и в Америке (США), но основную часть жизни прожил в Ачехе, пережив и долгую войну за независимость Ачеха, и всё остальное. Сын Османа был альпинист, покорял высочайшие горы мира, включая Эльбрус, Памир и иные горы СНГ. Вся семья была религиозной, Осман с напарником заезжал помолиться в мечети по дороге, слушал в машине диски с арабскими молитвами, и вообще был умница, свободомыслящий и при этом весьма религиозный патриот Ачеха и своего маленького народа (между собой водитель и его друг говорили, конечно, по-ачешски). Так что я был рад, что попал в интересное общество.

Городок газодобытчиков, куда привёз меня Осман, находился за специальным забором. Там, внутри, для двух тысяч работников и членов их семей был построен настоящий рай. Фонари и фонтаны, блестящая мрамором и электричеством мечеть, спортивный стадион, бассейн, школа для детей сотрудников, банк и супермаркет, фонари, трава подстрижена, несколько сотен коттеджей на большой территории – хоть сиди и век не выходи, наверное и кладбище есть. Заезжаешь, на входе – пропуск, и едешь к себе домой. А если хорошо работал, как Осман, то домик навечно твой. И все ездят на пузатых машинах, а газ тем временем отправляют кораблями в Японию, в Южную Корею, куда угодно, но у самих в котеджах нету газа. Готовят на электричестве, оно бесплатное. Интернет у каждого дома. Сам «старый» город с базарами и обычными людьми находился в стороне, я его так и не увидел.

…Итак, мы приехали домой к мужику, а было уже поздно. Дома ждала жена и двое дочек ранних школьных лет (сын-альпинист отстуствовал). Пили чай с бананами (а поужинали мы уже по дороге, в придорожной харчевне), я показывал хозяевам свои книги и фотографии, а сам украдкой фотографировал квартиру (за мои путешествия по Индонезии я только один ещё раз был в таком богатом жилище). И тут Осман узнал – а наверное и специально позвонил – что сегодня ночью будет газпромовский автобус сразу на Медан. И так получилось, что я случайно согласился на мою отправку в этот город! Автобус прямо из газпромовского городка должен был идти всю ночь и наутро прийти в Медан, куда я собственно и собирался, но не знал, что попаду так быстро. Осман меня спросил, мечтаю ли я об этом автобусе; я дипломатично сказал – «не очень; наверное, он какой-то дорогостоящий…» – «Это не проблема, ты мой гость!», – обрадовался Осман, и быстро снарядил меня в дорогу. Ещё один соронг (индонезийское платье), одна зимняя шапка (оставшаяся у его сына после похода на Эльбрус), ещё какие-то шмотки мне были вручены в пакете, и вот я уже сижу в автобусе. Автобус действительно очень хороший, не только с кондиционером, но и с какими-то одеялами, подушками даже, откинуться в кресле можно почти до лежачести – расстояния между креслами большие. Осман где-то невидимо заплатил за меня, и довольный вернулся в свой газпром-городок, а я уснул в автобусе, да так крепко, что проснулся уже на рассвете, на одной из автостанций Медана. Спасибо Осману! И индонезийскому Газпрому!

Утром в понедельник, 21-го февраля, я очутился на окраине огромного города Медан, третьего по величине в Индонезии. Трёхмиллионный мегаполис, фактически столица Суматры – да так и есть, самый большой город Суматры – находился рядом со мной, постепенно просыпаясь.