Эдуард Говорушко: Садовник

Сейчас в России появились опять усадьбовладельцы. В самой Москве селятся в старинных особняках. Но что-то не видно, чтобы новые владельцы были движимы идеями своих аристократических предшественников и стремились к духовной жизни. Евроремонт старинного особняка наполняет близлежащие мусорные контейнеры книгами, картинами. А на Малой Бронной однажды выбросили целую библиотеку. В Москве появилась новая фигура - мусорщик. Это человек интеллектуальный. Он знает, что и где искать.

Вы просто молодцы с Наташей, Юлей и Брюсом, что хотите создать по русскому обычаю большой и оседлый дом. И счастье, что Брюс, твой американский зять, это понимает. Мне жаль американцев, которым приходится кочевать. Кочуя, не соберешься с мыслями, чтобы оставить сыну вот такое завещание:

"...Я желаю, чтобы сын мой обучаем был на восьмом году латинскому, греческому, славянскому, а наипаче своему природному языку... Надо обучать его механике без педантства, изучать рисовальное искусство и арифметику... Надо возбудить в нем охоту к физике, химии и земледелию. Пусть занимается агрономическими опытами...

Мне хочется, чтобы он умел работать скобелью, топором и плугом, искусно точил, мог измерять всякого рода землю, умел плавать, бороться, носить тяжести, ездить верхом, прыгать, стрелять, наконец, чтобы все минуты его были употреблены или на упражнение тела, или на образование его души.

...Я желаю, чтобы сын мой путешествиями своими приобрел крепость, проворство и все нужные познания. Я требую, чтобы путешествие его по Европейской России продолжалось четыре, а по Азиатской два года.

После шестилетнего путешествия по Отечеству пошлется сын в Голландию, Англию, Францию, Италию, Испанию, Германию, Швейцарию, Данию, Норвегию, Швецию... и возвратится он в Россию в возрасте 26-28 лет.

Его употреблять должно по Министерству внутренних дел и финансов и надлежит думать, что Россия ему гораздо известнее будет, нежели многим из управляющих ею.

...Я испрашиваю как милости от жены моей не делать с него ни Воина, ни Придворного, ни Дипломата. У нас столько Героев, столько Придворных слуг, столько Политиков!

Россия есть великан! Особам, по своему происхождению, богатству и воспитанию отличным, довлеет преимущество служить и поддерживать государство.

Сего 27 ноября 1815 года.

Село Ивановское, князь Ив. Ив. Барятинский".

Его сын Александр стал героем России. В звании генерал-фельдмаршала, командуя Кавказской армией, пленил Шамиля.

Ты спросишь: а какая же жизнь вокруг этого острова красоты? У жителей огороды и сады. Но денег нет. Могут на улице попросить пять рублей только на хлеб. Здесь же рынок, товары с Украины и из Белоруссии. В поселке два хозяина: санаторий и "новый русский", бывший агроном колхоза. Он скупил магазин, столовую, хлебзавод, строит дома и продает квартиры. Мне очень понравились люди: крайне добросердечны.

Я не Тургенев. И герой мой не Хорь или Калиныч. Но из-под Льгова. И тоже - тип. Он заправляет лодочной станцией. Лет пятидесяти, высокий, крепкий, с курчавой гривой, загорелым лицом. Я плавать не умею, а лодки боюсь, как огня. Пришлось довольствоваться сиденьем в кресле. Кот Маркиз, сущий аристократ по внешности и повадкам, вальяжничал в тени под сосной, а все отдыхающие подносили ему дань. В один из дней рыболовы, видимо, процедурились, и кот остался без рыбы. Вылез из-под сосны - толстый, ленивый, недовольный. Я говорю лодочнику:

- Бедный, голодный Маркиз.

- Да он же халявщик, - с удивлением смотрит на меня лодочник.

- А вот Шарик службу несет. Лает, если кто-то чужой у ограды появляется, - это я о маленькой, облезшей, безумной собаке, живущей в будке у проходной.

- Бездельник, притворяется, - обрезает меня лодочник.

Я замолкаю, потом жалуюсь:

- У меня дома эрдель большой. Соберусь в магазин, а он меня не выпускает. Раздеваюсь. Иногда даже плачу.

- Вы кто по профессии? - неожиданно спрашивает лодочник.

- Журналист.

- Какой же вы журналист, если ни в чем не разбираетесь? Все просто : собака определила вас в свою стаю. Вот и извольте подчиняться.

Приходят отдыхающие, просят лодку.

- Где санаторные книжки? Я должен знать, кто утонет, - ворчит лодочник. Но каждую даму собственноручно сажает в лодку.

Появляется санаторная уборщица:

- Ты обещал показать бузину. Что-то я ее не вижу. Мыши без нее все сожрут...

- Я вообще ничего не вижу, даже жену - только на ощупь.

Они идут к роще на холме; слышно, как ломают ветки для огромного веника, с которым уборщица уходит.