Питтакус Лор - Судьба Десятой

«Всех их. Я помогу».

Без предупреждения мой разум начинает растягиваться — это похоже на то, как я пользуюсь телепатией, нащупывая знакомые сознания, только мой диапазон значительно удлиняется. По правде, это не очень–то приятно — как будто мой мозг растянули во всех направлениях невероятно мощными магнитами.

— Что… ты что делаешь?

«Увеличиваю твои таланты, дитя. Сперва, это может быть немного неприятно. Прошу за это прощения».

— Что я должна делать?

«Собирать вместе тех, кого я пометил».

Чокнуться можно, но вообще–то я знаю, что это значит. Когда я открываюсь телепатически, то чувствую всех, кого коснулось Наследие. Я нацеливаюсь на блестящую голубую суть Марины, хватаю ее телепатической рукой и прицепляю. Очень напоминает то, как я затягивала Джона в свои видения, только сейчас получается гораздо легче. Хватаю Адама тоже, приводя его в теплое сознание Наследия. А затем я торможу, раздумывая.

— А что насчет него? — спрашиваю я, взирая сверху вниз на своего деда.

«Даже его. Нужно собрать всех».

Борясь с легким отвращением от необходимости устанавливать телепатический контакт с этими мозгами набекрень и его дефектным лориенским сердцем, я затягиваю Сетракуса Ра. Следующей я хочу втянуть Шестую, но ее сознание вступает с моим в борьбу. Я слышу где–то внутри ее физического тела какой–то крик.

— Что она пытается сказать? — спрашиваю я у Наследия.

«Она еще не понимает, что я не причиняю зла», — певуче произносит Наследие. — «Увидят все, или никто. Исключений не будет».

Я не совсем понимаю, что подразумевает Наследие, и у меня нет времени над этим размышлять, поскольку, как только сознание Шестой уступает моему, мы с Наследием растягиваемся еще дальше.

Передо мной раскидывается весь мир. Сотни маленьких лоралитовых точек–угольков по всем континентам. Это новые Гвардейцы, люди, которым лишь недавно были дарованы силы. Наследие хочет собрать и их тоже. Я тянусь сознанием, захватывая одного за другим.

Вот паренек в Лондоне уставился на могадорский крейсер и, то сжимая, то разжимая кулаки, пытается решить, что ему делать. Камушки на улице подскакивают от каждого его движения, пойманные его неконтролируемым телекинезом.

Девушка в Японии — еще несколько дней назад она была прикована к инвалидной коляске, а теперь обнаруживает, что двигается по маленькой квартирке своих родителей с невообразимой скоростью.

Мальчик из затерянной где–то в дебрях Нигерии деревеньки, где еще даже слыхом не слыхивали про вторжение пришельцев. Его мать с отцом заливаются слезами, когда он взлетает над ними, излучая ангельский свет.

Я захватываю разумы их всех. Куда бы ни забирало нас Наследие, они тоже туда приглашены.

Некоторые напуганы. Ладно, испуганны почти все. Не успели они получить Наследия, а теперь еще и это… внезапный, непрошенный телепатический опыт? По–моему, это уже перебор. Я говорю с ними, пытаюсь их успокоить. Я обнаруживаю, что мой разум достаточно силен, чтобы одновременно удерживать сразу несколько разговоров и при этом продолжать рыскать на телепатическом уровне.

Я заверяю их, что с ними все будет в порядке. Что все происходящее скорее сон. Только умалчиваю, что понятия не имею, чем занимаюсь.

Наконец, я добираюсь до Нью — Йорка. Я так рада, что Сэма наградили Наследием и просто хочу его обнять, что выхватываю его первым. Потом гаденыш Пятый, за ним красавчик Девятый (которого я бы тоже с удовольствием пообнимала), какая–то незнакомая девчонка — все они попадают в мои телепатические объятия. А затем я добираюсь до Джона. Я тренировалась на нем в своем телекинезе больше, чем на ком–либо другом; с ним все должно пройти гладко. Но, как и Шестая, он принимается со мной бороться. И тут я замечаю громадного уродливого монстра, который возвышается над ним и ребятами. Джон хочет сражаться. Или, как бы сказать, не хочет быть раздавленным. Не могу его за это винить, вот честно.

— То, что ты делаешь — его не вырубит? — спрашиваю я у Наследия. — В смысле, ну, его не сожрут?

«Нет. Все закончится в одно мгновение».

— Не беспокойся, Джон, — ликующе заверяю я. — Это займет лишь секунду.

Втягиваю сознание Джона. Все, у нас есть все до единого. Каждый Гвардеец на Земле. Все их бьющиеся лориенские сердца втянуты в мое обширное сознание.

— Что теперь? — спрашиваю я Наследие.

«Смотри».

ЭЛЛА

Я оказываюсь в каком–то другом месте. Оно кажется одновременно знакомым и незнакомым. Парю в воздухе и вижу все, что происходит вокруг, но не могу предпринимать никаких действий. Я ощущаю, как ко мне присоединяются сотни других разумов.