Гомер - Илиада. Перевод А. А. Сальникова

Ложе его украшать; надо мной все троянские жёны

Будут смеяться тогда. Мне и так уж довольно страданий!»

Гневно ответила ей Зевса дочь Афродита богиня:

«Смолкни, несчастная! Я ведь могу тебя вовсе оставить.

415 Я ненавидеть могу так же сильно, как прежде любила.

Лютую злобу к тебе разожгу у троян и ахейцев,

В ратях и тех, и других; и погибнешь ты смертью ужасной!»

И испугалась угроз порождённая Зевсом Елена,

Молча укрыла себя серебристо-блестящим покровом

420 И за богиней пошла, незаметная сонму троянок.

Вскоре они подошли к пышнодивному дому Париса.

Обе служанки скорей приступили к домашним работам.

Тихо Елена тогда поднялась прямо в светлую спальню.

Там Афродита сама для неё взяла кресло, и ближе

425 Ставит к Парису его, улыбаясь пленительно, сладко.

В кресле устроилась том порождённая Зевсом Елена,

Скромно глаза отвела и сказала супругу с упрёком:

«С битвы пришел ты, герой? Ох, уж лучше б, несчастный, погиб ты,

Мужем могучим убит, тем, что был до тебя мне супругом!

430 Прежде хвалился ты сам, что один Менелая героя

Силой своей и рукой, и копьём превзойдешь в ратоборстве!

Ну так ступай и дерись! Снова вызови в поле Атрида

Биться один на один! Впрочем, я не советую; лучше

Мирно покойся, и впредь с светлокудрым Атреевым сыном

435 Войском сражаться или в поединке не смей безрассудно;

Бойся, иначе копьём Менелай укротит тебя быстро!»

Ей отвечая, Парис устремляет крылатые речи:

«О, не печаль мне, жена, ты упреками горькими сердце:

Нынче меня победил Менелай при поддержке Афины,

440 Завтра – победа за мной: и у нас есть защитники-боги!

Лучше теперь мы с тобой насладимся взаимной любовью.

Страстью такой у меня никогда ещё ум не мутился,

Даже в счастливый тот день, как, тебя я из Спарты весёлой

Тайно похитив, бежал на моих кораблях быстролётных,

445 И на Кранае с тобой сочетался любовью и ложем.

Ныне ж пылаю тобой я, желания сладкого полный».

Так он сказал и пошёл лечь на ложе, за ним и супруга.

Вместе уснули они на блистательноубранном ложе.

Сын же Атрея, как зверь разъяренный, метался и рыскал,

450 Взоры бросая кругом: не увидит ли где Александра.

Но ни один из троян, ни один из союзников Трои

Мощному мужу не мог указать Александра-Париса.

Даже из дружбы к нему, знавший, где он, не скрыл бы Париса,

Так ненавистен он стал и друзьям, и врагам, хуже смерти.

455 Громко тогда возгласил повелитель мужей Агамемнон:

«Слушайте, Трои сыны и союзники Трои! Внимайте!

Видели все торжество Менелая, любимца Ареса.

Так что Елену теперь, и богатство, что с нею украли,

Вы нам верните. Ещё также должную дань заплатите,

460 Так, чтобы память о ней и у дальних потомков осталась».

Так Агамемнон сказал, – и хвалу восклицали ахейцы.

Боги, у Зевса отца на крыльце золотом заседая,

Мирно беседу вели; посреди их цветущая Геба

Всем разливала нектар. Боги, кубки беря золотые,

Друг другу честь воздают, сверху чинно взирая на Трою.

5 Тут Олимпиец Кронид вдруг над Герой решил посмеяться,

Едкою речью её разозлить; начал так он с издёвкой:

«Знаю, богини здесь две помогают в войне Менелаю:

Гера Аргивская и Тритогения Алалкомена.

Обе, однако, сидят далеко и с Олимпа взирают,

10 Тем утешаются; но с Александром везде Афродита,

Помощь ему подает, роковую беду отражает;

Вот и сегодня спасла от мучительной смерти любимца.

Ведь очевидной была Менелая героя победа.

Боги, помыслим сейчас, чем нам дело такое закончить?

15 Снова ли грозную брань и печальную распрю воздвигнем

Или возлюбленный мир меж двумя племенами положим?

Если же то всем богам и желанно весьма, и приятно, –

Пусть нерушимо стоит достославная Троя Приама,

Царь Менелай же домой возвратится с Еленой Аргивской».

20 Так он сказал. Злясь на то, и Афина, и Гера вздыхали;

Рядом сидели они, измышляя несчастья троянцам.

Гнев затаив на отца, не сказала ни слова Афина,

Молча сидела, хотя её мучила злоба на Зевса.

Гера же гнева в груди не сдержала, воскликнула в гневе:

25 «Сердцем жестокий Кронид! Ты какие слова произносишь?!

Хочешь ты сделать и труд мой ничтожным, и пот мой напрасным, -

Им обливалась, трудясь, я сама, и коней истомила,

Рать поднимая на бой, на погибель Приаму и Трое!?

Волю свою ты твори, только боги не все ей довольны!»

30 Ей, негодуя, в сердцах отвечал грозный Зевс тучеводец: