ЛибКат » Книги » Приключения » Прочие приключения

Джек Лондон: Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Джек Лондон: Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: Прочие приключения / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

любовные романы фантастика и фэнтези приключения детективы и триллеры эротика документальные научные юмористические анекдоты о бизнесе проза детские сказки о религиии новинки православные старинные про компьютеры программирование на английском домоводство поэзия

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Название:
Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Джек Лондон
Жанр:
Прочие приключения / на русском языке
Язык:
Русский
Рейтинг книги:
4 / 5
Избранное:
Добавить книгу в избранное
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Описание
Другие книги автора
Правообладателям
Похожие книги

Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Джек Лондон (1876 — 1916) — американский писатель, наиболее известный как автор приключенческих рассказов и романов.

Джек Лондон: другие книги автора

Кто написал Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Уважаемые правообладатели!

Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Нам-Бок - лжец - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Never was there one thing outside the law.У каждой вещи свой закон.This we know.Мы знаем.And, moreover, we know that things of a kind have the one law, and that all iron has the one law.Больше того: мы знаем, что для всех одинаковых вещей закон один, и потому для всего железного закон тоже один.So unsay thy words, Nam-Bok, that we may yet honor thee."Так что отрекись от своих слов, Нам-Бок, чтоб мы не потеряли к тебе уважение.

"It is so," Nam-Bok persisted.	- Но это так, - стоял на своем Нам-Бок.
"The steamer is all iron and does not sink."	- Пароход весь железный, а не тонет.
"Nay, nay; this cannot be."	- Нет, нет, этого не может быть.
"With my own eyes I saw it."	- Я видел своими глазами.
"It is not in the nature of things."	- Это противно природе вещей.
"But tell me, Nam-Bok," Koogah interrupted, for fear the tale would go no farther, "tell me the manner of these men in finding their way across the sea when there is no land by which to steer."	- Но скажи мне, Нам-Бок, - перебил Кугах, опасаясь, как бы рассказ на этом не прекратился.- Скажи мне, как эти люди находят дорогу в море, если не видно берега?
"The sun points out the path."	- Солнце показывает им дорогу.
"But how?"	- Но как?
"At midday the head man of the schooner takes a thing through which his eye looks at the sun, and then he makes the sun climb down out of the sky to the edge of the earth."	- У старшины шхуны есть такая штука, через которую смотрят на солнце, и вот в полдень он берет ее, и смотрит, и заставляет солнце сойти с неба на край земли.
"Now this be evil medicine!" cried Opee-Kwan, aghast at the sacrilege.	- Но это колдовство! - ошеломленный таким святотатством, закричал Опи-Куон.
The men held up their hands in horror, and the women moaned.	Мужчины в ужасе подняли руки, женщины заголосили.
"This be evil medicine.	- Это гнусное колдовство!
It is not good to misdirect the great sun which drives away the night and gives us the seal, the salmon, and warm weather."	Очень нехорошо отклонять великое солнце от его пути: оно прогоняет ночь и дает нам тюленей, лососину и тепло.
"What if it be evil medicine?" Nam-Bok demanded truculently.	- Что из того, что это колдовство? - грубо спросил Нам-Бок.
"I, too, have looked through the thing at the sun and made the sun climb down out of the sky."	- Я тоже смотрел сквозь эту вещь на солнце и заставлял солнце сходить с неба.
Those who were nearest drew away from him hurriedly, and a woman covered the face of a child at her breast so that his eye might not fall upon it.	Сидевшие поблизости поспешно отодвинулись, и одна женщина накрыла лицо ребенка, лежавшего на руках, чтобы не упал на него взгляд Нам-Бока.
"But on the morning of the fourth day, O Nam-Bok," Koogah suggested; "on the morning of the fourth day when the sch-sch-schooner came after thee?"	- Что же было на утро четвертого дня, когда шх... шх... шхуна погналась за тобой?
"I had little strength left in me and could not run away.	- У меня так мало оставалось сил, что я не мог уйти от нее.
So I was taken on board and water was poured down my throat and good food given me.	И вот меня взяли на борт, влили в горло воду и дали хорошую пищу.
Twice, my brothers, you have seen a white man.	Братья мои, мы видели только двух белых людей.
These men were all white and as many as have I fingers and toes.	А на шхуне люди все были белые, и было их столько, сколько у меня пальцев на руках и ногах.

And when I saw they were full of kindness, I took heart, and I resolved to bring away with me report of all that I saw.	И когда я увидел, что они добры, я осмелел и решил все запоминать, чтобы потом рассказать вам, что я видел.
And they taught me the work they did, and gave me good food and a place to sleep.	И они научили меня своей работе, и кормили хорошей пищей, и отвели мне место для сна.
"And day after day we went over the sea, and each day the head man drew the sun down out of the sky and made it tell where we were.	И мы день за днем плыли по морю, и каждый день старшина стаскивал солнце с неба и заставлял его говорить, где мы находимся.
And when the waves were kind, we hunted the fur seal and I marvelled much, for always did they fling the meat and the fat away and save only the skin."	И когда море бывало милостиво, мы охотились на котиков, и я очень удивлялся, потому что эти люди выбрасывали мясо и жир и оставляли себе только шкуры.
Opee-Kwan's mouth was twitching violently, and he was about to make denunciation of such waste when Koogah kicked him to be still.	Опи-Куон скривил рот и готов уже был высмеять подобную расточительность, но Кугах толчком заставил его молчать.
"After a weary time, when the sun was gone and the bite of the frost come into the air, the head man pointed the nose of the schooner south.	- Потом наступило трудное время - солнце ушло и мороз стал больно жечь кожу; и тогда старшина повернул шхуну на юг.
South and east we traveled for days upon days, with never the land in sight, and we were near to the village from which hailed the men--"	Долгие дни мы плыли на юг и на восток, ни разу не увидав земли, и вот уже стали приближаться к селению, откуда все они были родом...
"How did they know they were near?" Opee-Kwan, unable to contain himself longer, demanded.	- Почем они знали, что приближаются? -спросил Опи-Куон, который больше не в силах был сдержать себя.
"There was no land to see."	- Ведь земли не было видно.
Nam-Bok glowered on him wrathfully.	Нам-Бок метнул на него яростный взгляд.
"Did I not say the head man brought the sun down out of the sky?"	- Разве я не сказал, что старшина спускал солнце с неба?
Koogah interposed, and Nam-Bok went on.	Но Кугах успокоил Опи-Куона, и Нам-Бок продолжал:
"As I say, when we were near to that village a great storm blew up, and in the night we were helpless and knew not where we were--"	- Так вот, я говорю, когда мы стали приближаться к тому селению, разразилась сильная буря, и в темноте мы были беспомощны, так как не знали, где находимся...
"Thou hast just said the head man knew--"	- Ты только что говорил, что старшина знал...
"Oh, peace, Opee-Kwan.	- Молчи, Опи-Куон!
Thou art a fool and cannot understand.	Ты дурак и не понимаешь.
As I say, we were helpless in the night, when I heard, above the roar of the storm, the sound of the sea on the beach.	Я говорю, в темноте мы были беспомощны, и вдруг сквозь рев бури я услышал шум прибоя.
And next we struck with a mighty crash and I was in the water, swimming.	И тотчас мы обо что-то ударились, и я очутился в воде и поплыл.

It was a rock-bound coast, with one patch of beach in many miles, and the law was that I should dig my hands into the sand and draw myself clear of the surf.	Берег был скалистый, и скалы тянулись на много миль, и только в одном месте была узенькая песчаная полоска, но мне суждено было выбраться из бурунов.
The other men must have pounded against the rocks, for none of them came ashore but the head man, and him I knew only by the ring on his finger.	Другие, должно быть, разбились о скалы, потому что ни одного из них не оказалось на берегу, кроме старшины, - я узнал его только по кольцу на пальце.
"When day came, there being nothing of the schooner, I turned my face to the land and journeyed into it that I might get food and look upon the faces of the people.	Когда наступил день и я убедился, что от шхуны ничего не осталось, я обратил свой взгляд на сушу и пошел в глубь ее, чтобы добыть себе пищу и увидеть человеческие лица.
And when I came to a house I was taken in and given to eat, for I had learned their speech, and the white men are ever kindly.	Когда я подошел к жилью, то меня впустили и дали поесть, потому что белые люди добры, а я выучился говорить на их языке.
And it was a house bigger than all the houses built by us and our fathers before us."	И дом, в который я попал, был больше, чем все дома, построенные нами, и больше тех, что до нас строили себе наши отцы.
"It was a mighty house," Koogah said, masking his unbelief with wonder.	- Велик же был этот дом, - сказал Кугах, скрывая свое недоверие под видом изумления.
"And many trees went into the making of such a house," Opee-Kwan added, taking the cue.	- И на постройку его пошло много деревьев, в тон ему подхватил Опи-Куон.
"That is nothing." Nam-Bok shrugged his shoulders in belittling fashion.	- Этот дом - еще пустяки, - пренебрежительно пожал плечами Нам-Бок.
"As our houses are to that house, so that house was to the houses I was yet to see."	- Как наши дома малы по сравнению с ним, так этот дом был мал по сравнению с теми, что я увидел потом.
"And they are not big men?"	- А люди там тоже были большие?
"Nay; mere men like you and me," Nam-Bok answered.	- Нет, люди были, как ты и я, - отвечал Нам-Бок.
"I had cut a stick that I might walk in comfort, and remembering that I was to bring report to you, my brothers, I cut a notch in the stick for each person who lived in that house.	- Я срезал себе палку, чтобы удобно было ходить, и, помня, что я обо всем должен рассказать вам, братья, на каждого из живших в этом доме я сделал на своей палке по зарубке.
And I stayed there many days, and worked, for which they gave me money-a thing of which you know nothing, but which is very good.	И я прожил там много дней и работал, и за это мне давали деньги, - и вы не знаете, что это такое, но это очень хорошая вещь.
"And one day I departed from that place to go farther into the land.	Потом я ушел с этого места и отправился еще дальше.
And as I walked I met many people, and I cut smaller notches in the stick, that there might be room for all.	По дороге я встречал много народа и стал делать на палке зарубки поменьше, чтобы всем хватило места.
Then I came upon a strange thing.	И вдруг я увидел что-то совсем удивительное.
On the ground before me was a bar of iron, as big in thickness as my arm, and a long step away was another bar of iron--"	На земле передо мной лежала железная полоса толщиной в мою руку, а через широкий шаг от нее лежала другая железная полоса...

"Then wert thou a rich man," Opee-Kwan asserted; "for iron be worth more than anything else in the world.	- Значит, ты стал богатым человеком, - заключил Опи-Куон, - потому что железо дороже всего на свете.
It would have made many knives."	Из этих полос получилось бы много ножей.
"Nay, it was not mine."	- Но это железо было не мое.
"It was a find, and a find be lawful."	- Это была находка, и она принадлежит тому, кто нашел.
"Not so; the white men had placed it there.	- Нет. Эти полосы положили белые люди.
And further, these bars were so long that no man could carry them away-so long that as far as I could see there was no end to them."	Кроме того, полосы эти такие длинные, что ни один человек не мог бы их унести, такие длинные, что, сколько я ни смотрел, конца им не видел.
"Nam-Bok, that is very much iron," Opee-Kwan cautioned.	- Нам-Бок, не слишком ли это много железа? -предостерегающе заметил Опи-Куон.
"Ay, it was hard to believe with my own eyes upon it; but I could not gainsay my eyes.	- Да, мне самому трудно было поверить, хотя они лежали перед моими глазами; но глаза меня не обманывали.
And as I looked I heard ..." He turned abruptly upon the head man.	Я стоял и смотрел и вдруг услышал... - Он быстро повернулся к старшине.
"Opee-Kwan, thou hast heard the sea-lion bellow in his anger.	- Опи-Куон, ты знаешь, как ревет разгневанный морской лев?
Make it plain in thy mind of as many sea-lions as there be waves to the sea, and make it plain that all these sea-lions be made into one sea-lion, and as that one sea-lion would bellow so bellowed the thing I heard."	Представь себе столько морских львов, сколько волн в море, и представь себе, что все эти морские львы соединились в одного льва, - и вот если б заревел такой лев, то рев его был бы подобен тому, который я услышал.
The fisherfolk cried aloud in astonishment, and Opee-Kwan's jaw lowered and remained lowered.	Рыбаки в изумлении громко вскрикнули, а у Опи-Куона отвисла челюсть.
"And in the distance I saw a monster like unto a thousand whales.	- И вдалеке я увидел чудовище, равное тысяче китов.
It was one-eyed, and vomited smoke, and it snorted with exceeding loudness.	Оно было одноглазое, и изрыгало дым, и оглушительно фыркало.
I was afraid and ran with shaking legs along the path between the bars.	У меня от страха задрожали ноги, но я побежал по тропинке между двумя железными полосами.
But it came with speed of the wind, this monster, andI leaped the iron bars with its breath hot on my face!!	А оно приближалось с быстротой ветра, это чудовище; и только я успел отскочить в сторону, как оно обдало мне лицо своим горячим дыханием...
Opee-Kwan gained control of his jaw again.	Опи-Куон овладел собой, челюсть его стала на место, и он спросил:
"And-and then, O Nam-Bok?"	- А потом? Что же было потом, о Нам-Бок?
"Then it came by on the bars, and harmed me not; and when my legs could hold me up again it was gone from sight.	- Потом оно промчалось по железным полосам мимо и не причинило мне вреда; а когда ноги у меня перестали трястись, оно уже исчезло из вида.
And it is a very common thing in that country.	И в той стороне это - самое обыкновенное дело.

Even the women and children are not afraid. Men make them to do work, these monsters."	Этих чудовищ не боятся даже женщины и дети, и люди заставляют их там работать.
"As we make our dogs do work?" Koogah asked, with sceptic twinkle in his eye.	- Как мы заставляем работать наших собак? -спросил Кугах, и глаза его недоверчиво блеснули.
"Ay, as we make our dogs do work."	- Да, как мы заставляем работать наших собак.
"And how do they breed these-these things?" Opee-Kwan questioned.	- А как разводятся эти... эти чудовища? -поинтересовался Опи-Куон.
"They breed not at all.	- Они не разводятся вовсе.
Men fashion them cunningly of iron, and feed them with stone, and give them water to drink.	Люди искусно делают их из железа и кормят камнями и поят водой.
The stone becomes fire, and the water becomes steam, and the steam of the water is the breath of their nostrils, and-"	Камни превращаются в огонь, вода - в пар, а этот пар и есть дыхание их ноздрей и...
"There, there, O Nam-Bok," Opee-Kwan interrupted.	- Хватит, хватит, о Нам-Бок, - прервал его Опи-Куон.
"Tell us of other wonders.	- Расскажи нам о других чудесах.
We grow tired of this which we may not understand."	Мы устали от таких, которых мы не понимаем.
"You do not understand?" Nam-Bok asked despairingly.	- Вы не понимаете? - в отчаянии вскричал Нам-Бок.
"Nay, we do not understand," the men and women wailed back.	- Нет, не понимаем, - уныло откликнулись и мужчины и женщины.
"We cannot understand."	- Мы не можем понять.
Nam-Bok thought of a combined harvester, and of the machines wherein visions of living men were to be seen, and of the machines from which came the voices of men, and he knew his people could never understand.	Нам-Бок подумал о сложных машинах, которые разом и жнут и молотят, и о машинах, показывающих изображения живых людей, и о машинах, из которых исходят человеческие голоса, - и ему стало ясно, что его народ ни за что этого не поймет.
"Dare I say I rode this iron monster through the land?" he asked bitterly.	- А если я скажу вам, что я ездил по стране на таком железном чудовище? - спросил он с горечью.
Opee-Kwan threw up his hands, palms outward, in open incredulity.	Опи-Куон развел руками, не пытаясь скрыть свое недоверие.
"Say on; say anything.	- Говори, говори. Говори, что хочешь.
We listen."	Мы слушаем.
"Then did I ride the iron monster, for which I gave money-"	- Так вот, я поехал на железном чудовище и дал за это деньги...
"Thou saidst it was fed with stone."	- Ты же сказал, что его кормят камнями.
"And likewise, thou fool, I said money was a thing of which you know nothing.	- Я ведь сказал тебе, глупец, что деньги - это такая вещь, о которой ты понятия не имеешь.

As I say, I rode the monster through the land, and through many villages, until I came to a big village on a salt arm of the sea.	Итак, я поехал на этом чудовище через всю страну и проезжал мимо многих селений, пока не приехал в большое селение на морском заливе.
And the houses shoved their roofs among the stars in the sky, and the clouds drifted by them, and everywhere was much smoke.	Дома там поднимали свои крыши к самым звездам небесным, и мимо них тянулись облака, и везде было полно дыма.
And the roar of that village was like the roar of the sea in storm, and the people were so many that I flung away my stick and no longer remembered the notches upon it."	И шум в этом селении был - как шум бурного моря, а народу было столько, что я бросил свою палку и перестал и думать о том, чтобы делать зарубки.
"Hadst thou made small notches," Koogah reproved, "thou mightst have brought report."	- Если бы ты делал маленькие зарубки, -укоризненно заметил Кугах, - ты мог бы рассказать нам все в точности.
Nam-Bok whirled upon him in anger. "Had I made small notches!	- Если бы я делал маленькие зарубки! - вне себя накинулся на него Нам-Бок.
Listen, Koogah, thou scratcher of bone!	- Слушай, Кугах, ты, который только и умеешь, что царапать на кости!
If I had made small notches neither the stick, nor twenty sticks, could have borne them-nay, not all the driftwood of all the beaches between this village and the next.	Если бы я делал даже самые маленькие зарубки, то не хватило бы не только той палки, но и двадцати палок, - нет, не хватило бы всех бревен, которые выбросил прибой на берег между этим селением и соседним.
And if all of you, the women and children as well, were twenty times as many, and if you had twenty hands each, and in each hand a stick and a knife, still the notches could not be cut for the people I saw, so many were they and so fast did they come and go."	И если б всех вас с женщинами и детьми было в двадцать раз больше и если б у каждого было по двадцати рук и в каждой руке палка и нож, все равно невозможно было бы сделать зарубки на всех людей, которых я видел, - так много их было и так быстро проходили они мимо меня.
"There cannot be so many people in all the world," Opee-Kwan objected, for he was stunned and his mind could not grasp such magnitude of numbers.	- На всем свете не может быть столько народа, -возразил Опи-Куон, ибо он был ошеломлен и не мог охватить умом таких громадных количеств.
"What dost thou know of all the world and how large it is?" Nam-Bok demanded.	- А что ты знаешь обо всем свете и о том, как он велик? - спросил Нам-Бок.
"But there cannot be so many people in one place."	- Но не может быть столько народа в одном месте.
"Who art thou to say what can be and what cannot be?"	- Кто ты такой, чтобы решать, что может быть и чего не может быть?
"It stands to reason there cannot be so many people in one place.	- Да ведь ясно, что в одном месте не может быть столько народа.
Their canoes would clutter the sea till there was no room.	Их лодки запрудили бы все море, так что негде было бы повернуться.
And they could empty the sea each day of its fish, and they would not all be fed."	И каждый день они вылавливали бы из моря всю рыбу - и все равно на всех бы ее не хватало.
"So it would seem," Nam-Bok made final answer; "yet it was so.	- Казалось бы, так оно и должно быть, - ответил Нам-Бок, заканчивая беседу.
With my own eyes I saw, and flung my stick away."	- И, однако, это правда. Я видел все собственными глазами и потому бросил свою палку.

He yawned heavily and rose to his feet.	Он зевнул во весь рот и поднялся.
"I have paddled far.	- Я приплыл издалека.
The day has been long, and I am tired.	День был долгий, и я устал.
Now I will sleep, and to-morrow we will have further talk upon the things I have seen."	Сейчас я лягу спать, а завтра мы еще поговорим о том, что я видел.
Bask-Wah-Wan, hobbling fearfully in advance, proud indeed, yet awed by her wonderful son, led him to her igloo and stowed him away among the greasy, ill-smelling furs.	Баск-Ва-Ван боязливо заковыляла вперед и гордясь своим удивительным сыном и в то же время испытывая перед ним благоговейный ужас. Она привела его в свою хижину и уложила на жирный вонючий мех.
But the men lingered by the fire, and a council was held wherein was there much whispering and low-voiced discussion.	Но мужчины остались у костра, чтобы держать совет, и на этом совете долго шептались и спорили.
An hour passed, and a second, and Nam-Bok slept, and the talk went on.	Прошел час и другой - Нам-Бок спал, а разговор у костра все продолжался.
The evening sun dipped toward the northwest, and at eleven at night was nearly due north.	Вечернее солнце склонилось к северу и в одиннадцать часов остановилось почти прямо на севере.
Then it was that the head man and the bone-scratcher separated themselves from the council and aroused Nam-Bok.	Тогда старшина и резчик по кости покинули совет и разбудили Нам-Бока.
He blinked up into their faces and turned on his side to sleep again.	Он, мигая со сна, взглянул им в лица и повернулся на другой бок.
Opee-Kwan gripped him by the arm and kindly but firmly shook his senses back into him.	Но Опи-Куон беззлобно, но решительно начал трясти его за плечи, пока тот совсем не пришел в себя.
"Come, Nam-Bok, arise!" he commanded.	- Ну-ну, Нам-Бок, вставай! - приказал он.
"It be time."	- Пора!
"Another feast!" Nam-Bok cried.	- Опять есть? - вскричал Нам-Бок.
"Nay, I am not hungry.	- Нет, я не голоден.
Go on with the eating and let me sleep."	Ешьте сами и дайте мне спать.
"Time to be gone!" Koogah thundered.	- Пора уходить! - заревел Кугах.
But Opee-Kwan spoke more softly.	Но Опи-Куон был не так резок.
"Thou wast bidarka-mate with me when we were boys," he said.	- Ты в паре со мной ходил на байдарке, когда мы были мальчиками, - сказал он.
"Together we first chased the seal and drew the salmon from the traps.	- Мы вместе первый раз вышли на охоту за тюленями и вытаскивали лососей из западни.
And thou didst drag me back to life, Nam-Bok, when the sea closed over me and I was sucked down to the black rocks.	И ты возвратил меня к жизни, Нам-Бок, когда море сомкнулось над моей головой и меня стало затягивать под черные скалы.
Together we hungered and bore the chill of the frost, and together we crawled beneath the one fur and lay close to each other.	Вместе мы голодали, и дрогли от холода, и заползали вдвоем под одну шкуру, и лежали рядом, тесно прижавшись друг к дружке.

And because of these things, and the kindness in which I stood to thee, it grieves me sore that thou shouldst return such a remarkable liar.	Из-за всего этого, из-за того, что я дружил с тобой, мне очень жалко, что ты возвратился к нам таким необыкновенным лжецом.
We cannot understand, and our heads be dizzy with the things thou hast spoken.	Мы ничего не понимаем, и головы у нас кружатся от всего, что ты рассказал.
It is not good, and there has been much talk in the council.	Это нехорошо, и в совете было много толков.
Wherefore we send thee away, that our heads may remain clear and strong and be not troubled by the unaccountable things."	И мы решили, что ты должен уйти, чтобы не смущать нас и не туманить нам разум необъяснимыми вещами.
"These things thou speakest of be shadows," Koogah took up the strain.	- Все вещи, о которых ты говорил, - это тени, -подхватил Кугах.
"From the shadow-world thou hast brought them, and to the shadow-world thou must return them.	- Ты принес их из мира теней и в мир теней должен возвратить их.
Thy bidarka be ready, and the tribespeople wait.	Твоя байдарка готова, и люди племени ждут.
They may not sleep until thou art gone."	Они не уснут спокойно, пока ты не уйдешь.
Nam-Bok was perplexed, but hearkened to the voice of the head man.	Нам-Бок растерянно смотрел на старшину, но не перебивал его.
"If thou art Nam-Bok," Opee-Kwan was saying, "thou art a fearful and most wonderful liar; if thou art the shadow of Nam-Bok, then thou speakest of shadows, concerning which it is not good that living men have knowledge.	- Если ты Нам-Бок, - говорил Опи-Куон, - то ты поразительный и опасный лжец; если ты тень Нам-Бока, то ты говорил о тенях, а живым людям не годится знать то, что касается теней.
This great village thou hast spoken of we deem the village of shadows.	Мы думаем, что большое селение, о котором ты нам рассказал, - это жилище теней.
Therein flutter the souls of the dead; for the dead be many and the living few.	Там витают души мертвых; ибо мертвых много, а живых мало.
The dead do not come back.	Мертвые не возвращаются.
Never have the dead come back-save thou with thy wonder-tales.	Ни один мертвый еще не вернулся, ты первый с твоими удивительными рассказами.
It is not meet that the dead come back, and should we permit it, great trouble may be our portion."	Не подобает мертвым возвращаться, и если мы это допустим, нам грозит большая беда.
Nam-Bok knew his people well and was aware that the voice of the council was supreme.	Нам-Бок хорошо знал свой народ и понимал, что решение совета непреложно.
So he allowed himself to be led down to the water's edge, where he was put aboard his bidarka and a paddle thrust into his hand.	Поэтому он покорно пошел к берегу, где его посадили в байдарку и в руку сунули весло.
A stray wildfowl honked somewhere to seaward, and the surf broke limply and hollowly on the sand.	Отбившийся от стаи дикий гусь одиноко кричал где-то над морем, и волны с глухим плеском накатывались на песок.
A dim twilight brooded over land and water, and in the north the sun smouldered, vague and troubled, and draped about with blood-red mists.	Мутные сумерки нависли над землей и водою, а на севере слабо тлело тусклое солнце, окутанное кроваво-красным туманом.
The gulls were flying low.	Чайки летали низко.

The off-shore wind blew keen and chill, and the black-massed clouds behind it gave promise of bitter weather.	Дул резкий и холодный береговой ветер, и черные, клубящиеся тучи предвещали непогоду.
"Out of the sea thou earnest," Opee-Kwan chanted oracularly, "and back into the sea thou goest.	- Из моря ты вышел, - точно произнося заклинание, нараспев проговорил Опи-Куон, - и обратно в море уходишь.
Thus is balance achieved and all things brought to law."	Так восстановится равновесие вещей и все придет в законный порядок.
Bask-Wah-Wan limped to the froth-mark and cried,	Баск-Ва-Ван, прихрамывая, подошла поближе и закричала:
"I bless thee, Nam-Bok, for that thou remembered me."	- Благословляю тебя, Нам-Бок, ибо ты вспомнил меня!
But Koogah, shoving Nam-Bok clear or the beach, tore the shawl from her shoulders and flung it into the bidarka.	Но Кугах, оттолкнув байдарку от берега, сорвал шаль с плеч старухи и кинул ее Нам-Боку.
"It is cold in the long nights," she wailed; "and the frost is prone to nip old bones."	- Мне холодно в долгие зимние ночи, - жалобно простонала она, - мороз так и пробирает старые кости.
"The thing is a shadow," the bone-scratcher answered, "and shadows cannot keep thee warm."	- Эта вещь - тень, - ответил резчик, - а тень тебя не согреет.
Nam-Bok stood up that his voice might carry.	Нам-Бок встал, чтобы ветер донес его слова до нее.
"O Bask-Wah-Wan, mother that bore me!" he called.	- О Баск-Ва-Ван, мать, родившая меня! -воскликнул он.
"Listen to the words of Nam-Bok, thy son.	- Слушай слова Нам-Бока, твоего сына.
There be room in his bidarka for two, and he would that thou earnest with him.	В байдарке хватит места для двоих, и он хочет, чтобы ты ушла с ним.
For his journey is to where there are fish and oil in plenty.	Там, куда он держит путь, вдоволь и рыбы и жира.
There the frost comes not, and life is easy, and the things of iron do the work of men.	Мороз туда не приходит, и жизнь там легка, и железные вещи работают на человека.
Wilt thou come, O Bask-Wah-Wan?"	Пойдем со мной, о Баск-Ва-Ван!
She debated a moment, while the bidarka drifted swiftly from her, then raised her voice to a quavering treble.	Она колебалась, а байдарку тем временем относило от берега; тогда, собрав силы, она крикнула высоким, дребезжащим голосом:
"I am old, Nam-Bok, and soon I shall pass down among the shadows.	- Я стара, Нам-Бок, и скоро отойду в жилище теней.
But I have no wish to go before my time.	Но мне не хочется уходить раньше, чем пришел мой срок.
I am old, Nam-Bok, and I am afraid."	Я стара, Нам-Бок, и мне страшно.
A shaft of light shot across the dim-lit sea and wrapped boat and man in a splendor of red and gold.	Луч света брызнул на сумрачное море и озарил лодку и человека сиянием пурпура и золота.

Then a hush fell upon the fisherfolk, and only was Рыбаки притихли, и только слышался шум ветра heard the moan of the off-shore wind and the cries of да крики низко летавших чаек, the gulls flying low in the air.